К счастью, девушка не запаниковала, и чувствовавший себя виноватым Игнат испытал облегчение. Искать выход из создавшейся ситуации под градом слёз и упрёков было бы сложнее.
– Если бы я не была такой сумасбродкой, – сказала Лилия виноватым тоном, – мы спокойно отдыхали бы где-нибудь в Новой Зеландии. В крайнем случае, на Марсе.
– Ты жалеешь, что мы нашли «червивое» метро? – опечалился Игнат.
– Не то чтобы жалею…
– Мы хотели полюбоваться на экзоты.
– А нашли кладбище моллюскоров.
– Тоже интересная штука. Знать бы, где оно располагается. В нашей Метагалактике или какой-то другой?
– На Великий Океан этот мир не похож.
– Он похож на Венеру, там тоже жарко и чудовищная рефракция. Только состав атмосферы другой.
– Это не Венера.
– Знаю.
– Ты сказал – не понимаю. – Лилия взялась за пластет с настоем девясила. – Чего не понимаешь?
– Почему здесь нет маяка, предупреждающего всех об опасности посадки на планету. На Полюсе Недоступности такой маяк был, работающий в «пи»-коридоре.
– Может быть, этот мир так далеко от населённых зон Метагалактики, что долететь до него могут не все желающие?
– Разве что. Перекусили? Предлагаю слетать левее этого монстра на горизонте.
– Какой смысл?
– Я чую в том направлении какую-то вибрацию. Странное ощущение – будто свербит в ухе. Ничего не чувствуешь?
Лилия, собиравшая в пакет остатки трапезы, послушно сосредоточила внимание на «склоне кратера», каким казался окружавший путешественников ландшафт.
– Дребезжит что-то.
– Дребезжит? – поднял бровь Игнат.
– Как колокольчик… очень высоко.
– Точнее – далеко. Проверим?
– Я бы предпочла услышать твой план возвращения домой.
Игнат сделал вид, что ничего особенного не происходит, хотя он уже давно сломал голову, ища выход из создавшегося тупика. Сказал небрежно:
– Что-нибудь придумаем.
– А поконкретней?
– Оседлаем моллюскора и прикажем нести нас домой.
– Хороший план, – одобрительно кивнула девушка. – Если только нам удастся найти сравнительно живого моллюскора и объездить его.
Игнат погладил её по щеке.
– Верь мне, родная. Ей-богу мы найдём выход!
– Хочется верить, – прошептала она, уткнувшись лбом в его плечо. – Я сама виновата, что согласилась.
– Вообще-то я виноват больше, – храбро сказал он.
– Теперь мы будем выяснять степень вины друг друга?
– Не будем, – отказался он. – Поехали искать источник дребезжания.
– Колокольчик?
– Его, родимого, хотя на мой слух это похоже больше на дребезжание игральных костей в фарфоровой чашке.
– Оригинально. Ты играл в кости?
– Во что я только не играл.
Куттер легко взлетел, описал петлю вокруг угрюмой громады паукообразного могильника, охранявшего вечный сон боевого робота иксоидов, и взял курс по указке Игната, интуитивно пеленгующего непонятную вибрацию.