— Идём, — позвал меня Брайан. Я оглянулась и увидела, что он поднимался по винтовой лестнице в углу. Я последовала за ним.
После запустения на первом этаже, второй этаж просто шокировал. Это был лофт со стенами из красного кирпича, потолка не было — только крыша и скелет металлических балок над головой. В целом, здесь можно было выделить три секции, хотя и весьма условно, поскольку планировка была открытой.
Лестница вела в место, которое я бы назвала гостиной, хотя по площади территория была почти такой же, как весь первый этаж моего дома. Пространство разделялось двумя диванами, которые стояли под прямым углом друг к другу, перед журнальным столиком и одним из самых больших телевизоров, которые я когда-либо видела. Под телевизором валялись с полдюжины игровых консолей, DVD-проигрыватель и одно или два устройства, которые я не узнала. Возможно, у них был видео-рекордер TiVo, хотя я его никогда не видела. Звуковые колонки размером больше, чем наш домашний телевизор, стояли по бокам. За диванами были столы и открытое пространство, покрытое коврами и полками, установленными вдоль стен. Полки были наполовину заполнены книгами и журналами, остальное место занимала всяческая фигня, от снятой обуви до свечей.
Вторая секция представляла собой группу комнат. Хотя их было трудно так назвать, они больше походили на кабинки, по три напротив каждой стены с проходом между ними. Они были приличного размера, всего было шесть дверей, но стены каждой комнаты были высотой всего около восьми футов,и не доходили до крыши. На трёх дверях были рисунки баллончиком с краской. На первой двери был рисунок короны в эффектном стиле граффити. На второй были изображены стилизованные силуэты мужчины и женщины на голубом фоне, напоминающие обычные знаки на уборных. На третьей — лицо девушки с губками, сложенными куриной гузкой. Я поняла, что означают эти рисунки.
— Хороший рисунок, — сказала я, указывая на дверь с короной. Как-то глупо получилось, что это была моя первая фраза с тех пор, как мы вошли в комнату.
— Спасибо, — ответил Алек. Судя по всему, рисунок он делал сам.
Я прервалась на секунду, чтобы осмотреться. В дальней части лофта, последней из трёх секций, был большой стол и несколько шкафов. Хотя я не могла получше рассмотреть, не пересекая весь лофт, я поняла, что это их кухня.
Кругом был беспорядок. Я чувствовала себя неловко, обращая на это внимание, но коробки для пиццы валялись на одном из столов, на журнальном столике перед диваном стояли грязные тарелки, одежда висела на спинке одного из диванов. Я видела банки из-под колы или даже пива, сложенные пирамидой на столе в дальнем зале. Здесь было не так уж грязно, как показалось вначале. Этот беспорядок словно говорил: «Это наше место, мы тут без присмотра взрослых».