— Да там мужика, который из пулемета стрелял, на куски разорвало… Неприятное зрелище… А у Вадима по жизни желудок слабый, все время мучается…
Истошный женский вопль заставил мужчин обернуться. Из комнаты выскочила женщина и бросилась наверх. Там вопль затих. Она все увидела…
— Пошли отсюда, — негромко сказал Горожанко.
Одно дело — лицом к лицу встретиться с вооруженным врагом. Совсем другое — с убитой горем женщиной.
Дождавшись Чернышева, они вышли на улицу, где увидели своих сербов.
— Вы что там делали? — спросил Ивица Стойкович, подозрительно глядя на полупустые вещмешки у них за спинами.
— Да там один придурок с пулеметом спрятался, — невозмутимо ответил Емельянов.
— A-а, ну пошли тогда с нами! — сказал командир.
И они двинулись в направлении центральной площади, откуда доносились автоматные очереди.
Городок, в принципе, был уже взят. Большая часть хорватского отряда, видя превосходящие силы сербов, отступила. Только отставшие вели упорное сопротивление, предпочитая смерть сербскому плену. Однако четники довольно быстро и грамотно гасили эти огневые точки.
В этом случае здание, как правило, закидывалось фанатами, а потом туда врывались сербы и расстреливали всех оставшихся в живых.
Правда, на центральной площади еще шел бой.
В трехэтажном строении из красного кирпича засело несколько хорватов, которые, используя преимущество своего укрытия, вели обстрел всех подступов к главной площади городка.
Ивица, моментально оценив обстановку, схватился за коротковолновый передатчик.
— Вуйович! — скомандовал он одному из минометчиков, засевших на господствующей высоте. — В центре красное здание с хорватским флагом видишь? Раздави его!
Ухнул взрыв — через несколько секунд крыша дома занялась ярким пламенем.
Емельянов ворвался в одно из примыкавших к площади зданий. Вбежав по лестнице на второй этаж, он прикладом автомата выбил чудом уцелевшее стекло в окне.
Заняв позицию, он твердо уперся ногами в паркет. Подняв оружие, направил его в сторону красного строения. Вот в одном из окон что-то сверкнуло. Дима прицелился и нажал на спуск.
Привычно толкнула в плечо отдача. Он не прекращал коротких очередей до того момента, пока не кончились в рожке патроны.
Когда это произошло, он не спеша поменял магазин, достал из кармана на рукаве пачку сигарет. Прикурил, щелкнув зажигалкой. Затянулся несколько раз — это был верный способ успокоиться. Затем положил дымящуюся сигарету на подоконник и, резким движением дернув затвор, выглянул из окна.
«Цок… цок…» — защелкали рядом пули.
— Суки, заметили! — сквозь зубы процедил Емельянов и, прислонившись к стене, опять взял сигарету. Сделав несколько глубоких затяжек, он положил ее на место. Вскинул автомат и повернулся к окну. Увидя противника, нажал на спуск. На этот раз не отпускал его до тех пор, пока автомат, лишенный патронов, не затих.