– Вот он, Байкал-батюшка, живое море, бездонное озеро, хрустальное око Господа нашего, – не без поэтичности широко перекрестился Матвей, кивком головы указывая вдаль.
– Значит, мы прибыли? – рыженькая англичанка с воодушевлением приподнялась на стременах. Прямо перед нами, от края до края, сколько позволял обзор, раскинулась голубая зеркальная гладь одного из самых известных озёр в мире.
По своей учёбе в Оксфорде я помнил, что его часто сравнивают с морем, что его глубины мало исследованы, что над ним властвуют могучие ветра и неуправляемые течения, что здесь самая чистая вода и зимой якобы даже можно видеть сквозь лёд стаи рыб, проплывающих на три-пять-десять футов под водой!
Я сунул руку за пазуху и достал записную книжку отца. Каждый вечер при свете свечи или костра мне доводилось перелистывать пожелтевшие страницы. Словно бы впитывая его почерк, короткие заметки, таинственные истории, непонятные рисунки и знаки. Быть может, поэтому пальцы сами собой открыли нужную страницу.
– Боюсь, что именно тут нас будут ждать самые большие испытания, – пробормотал я себе под нос.
Надеюсь, меня не услышали. Последние три-четыре дня наш путь пролегал по узким тропам между высоких сопок. Общих дорог, как вы понимаете, нам давно приходилось избегать. Если бы не эти вечные блуждания по «куширям и буеракам», как выражается наш Матвей, возможно, мы прибыли бы на Байкал неделей-другой раньше. Но хуже всего, что во мне крепло нехорошее предчувствие того, что если таинственные преследователи знали о конечной цели нашего маленького отряда, то что им мешало, пользуясь широкими дорогами, опередить нас и устроить засаду где-нибудь на побережье?
– Пошли, что ль? – старый казак тронул бока своей лошади каблуками и первым начал спуск по тропе. Мы двинулись следом, предавая свои жизни его опыту и звериному чутью человека, закалённого страшным горнилом постоянных войн и приграничных стычек. И то, что мы до сих пор живы, это, конечно, его заслуга.
– Ты чего задумался, твоё ж благородие? Рот закрой, ворона залетит, гнездо совьёт, гадить будет!
Я его убью. Вот потренируюсь ещё немного в стрельбе, вызову на дуэль и убью. Иначе он своими насмешками меня в гроб вгонит.
– Уважаемый сэр, – с искренней вежливостью обратилась ко мне дочь английского посла, – вы не могли бы ехать впереди меня? Понимаете, когда я еду перед вами, у меня складывается впечатление, что вы меня рассматриваете. Со спины. Уж не знаю, на какой предмет…
Я покраснел.
– Нет-нет, ничего личного! Просто мне щекотно…
Вот её мне тоже хочется убить с завидной периодичностью. Ибо, если в грубости Матвея прослеживается хоть какая-то воспитательная цель, мисс Энни Челлендер изводит меня просто потому, что ей это нравится. Подойдём поближе к Байкалу, утоплю обоих…