— Если бы не вы, друзья, я бы сейчас летел под облаками, — сказал он. Он был бледен.
— Думаю, вы сейчас перерабатывались бы в кислород и азот, — возразил я. — А еще минут через пять мы дышали бы вами, Павел.
— Как, вероятно, дышим моей бедной шляпой, — заметила Вера. — Почему вокруг завода нет ограждений?
— Здесь нет людей, — объяснил я. — Все три тысячи автоматических заводов смонтированы в пустынных местностях. А экскурсии на Плутон Земля не разрешает.
— И не разрешит, пока не закончите монтаж своей Государственной машины миллионов на десять Охранительниц, — подтвердила Вера. — На Земле несчастья вроде того, что чуть не случилось с Павлом, давно немыслимы.
Я, разумеется, не сказал, что мы не раз катались в авиетках вблизи заводов, чтоб побороться с искусственной бурей. Зато я обратил внимание Веры на зелень, покрывавшую почву планеты.
— Это всего лишь трава и цветы, но скоро у нас зашумят настоящие леса, как на Земле.
— Зелень вкусная, — поддержал меня Лусин. — Сочная. Очень.
— А ты пробовал? — спросил Аллан. Он в восторге хлопнул себя по ляжкам. — Братцы, Лусин траву ест! До того дошел со своими синтетическими животными, что перешел на их пищу.
— Не я. Дракон. Пегасы. Нравится. Как на Земле.
Равнина была озарена тремя рабочими солнцами. Одно стояло в зените, другое закатывалось, третье всходило. Я объяснил, что на Плутоне семь рабочих солнц, каждое запущено невысоко и охватывает излучением лишь малую часть планеты.
— Фиолетово-голубое, сейчас заходящее, из новейших. А это, в зените, бело-желтое, изготовлено пятьдесят пять лет назад и уже основательно выработалось. Первые колонисты на Плутоне трудились под сиянием одного этого солнца, тогда оно висело неподвижно над северным полушарием, и лишь освещенный им участок был пригоден для жизни. После запуска третьего солнца и это было введено в общий график вращения. Ныне он таков: четыре горячих светила образуют теплый день продолжительностью в шестнадцать часов, два красных поддерживают умеренную температуру во время шестичасовой ночи, а одно, оранжевое, переходное от дня к ночи, знаменует вечерний отдых.
Всходило как раз оранжевое солнце, но больше о нем я не сказал. Я хотел, чтоб оно само заговорило о себе. Далекое земное Солнце тоже сияло, но, крохотное, с горошину, оно терялось рядом с искусственными. Чтоб отвлечь друзей от поднимающегося оранжевого светила, я заговорил о тепловом балансе Плутона. Искусственные светила обогревают лишь поверхность. Нужно разжечь внутренность планеты, образовав расплавленное ядро, как на Земле, чтоб почва обогревалась изнутри и стало возможно ночные красные солнца заменить несколькими холодными лунами.