Доведенные до изнеможения, мы отказались от всяких попыток продолжать беседу, и лишь посредник, проявив себя как человек действия, все еще не сдавался. Дико жестикулируя, он трубным гласом расписывал мамаше достоинства Индржиха, уверяя, что подобного жениха нынче вообще не сыщешь, пройди хоть всю Чехию с запада на восток.
— Пан Индржих — сама доброта,— ревел посредник.
— Что, что случилось? — еле шевелила губами старуха.
— Я говорю…— орал посредник в рожок,— Индржих, жених то есть, хороший человек. Понимаете — добрый! Словом, симпатяга! Достоин всяческого уважения!
— Да, да,— жалостливо закивала старуха.— Вот и я говорю: главное — здоровье. У меня оно пошаливает. Желудок совсем никуда не годится. Разложила я карты, и выпала мне дальняя дорога. А ведь известно, какая дорога может ожидать женщину в мои годы… Значит, пан Индржих пришел свататься к нашей Ангелике. А кто эти двое? — она показала на нас.
— Это его дети,— загремел ей в ухо брачный посредник.
— Какие дети? — не понимала старуха.
— Дети…— кричал посредник.— Его дети… То есть не его, а первой жены!
— Это худо,— грустно заключила старая дама,— у меня тоже бывают дурные сны. Тут как-то приснились волосы… Но вы еще не сказали, кто эти юноша и девушка…
Индржиху надоели утомительные переговоры, он вышел на кухню, где Ангелика приготовляла для гостей кофе, сел на стул и, простодушно глядя на раскрасневшуюся девушку, спросил:
— Вы хотите выйти за меня, барышня Ангелика?
Ангелика была так поражена этим простым вопросом, что забыла хихикнуть. И только вздохнула.
Индржих истолковал этот вздох не в свою пользу.
— Конечно,— печально продолжал он,— я не подхожу для вас. Я уже не молод и нет во мне ничего особенного. Но поймите, раз у меня столько детей, просто уйма детишек, одному мне за ними не углядеть! Вы должны выйти за меня, не то они разбегутся кто куда, где мне их потом искать… Так вы согласны?
— Да,— прошептала девушка.
— Вот и прекрасно,— радостно заключил Индржих. Он встал, вернулся в комнату и обратился к брачному посреднику, который в этот момент, обессиленный и потный, упал на стул:
— Не нужно больше кричать, уважаемый. Она согласна.
— Великолепно! — просипел посредник.— Теперь остается испросить у матушки благословения.
Старая дама вновь приложила к уху рожок, и брачный посредник громогласно объявил ей новость.
Немалых усилий стоило ему растолковать, что произошло. Наконец дама заплакала и произнесла:
— Будьте счастливы, дети мои!
И сделала попытку, как положено, благословить молодых, чему помешал новый взрыв смеха счастливой невесты.