— Смешались все чувства. Ты рада меня видеть? Ты понимаешь, что я плакал от радости?
— Мне очень приятно, и расскажи мне еще о твоем отце. Приступ случился от ярости?
— Нет-нет. В нашем доме временно была школа для девочек. Мать и отец переехали в квартиру над конюшней. Отец был слишком старый для армии, но он старался помогать — ну, гражданская оборона, противовоздушная оборона, сельское хозяйство — все местного уровня. К нему постоянно приходили люди. Мать была расстроена тем, как он умер. Здоровье, конечно, было расшатано. Эти смешные старики были влюблены друг в друга. Да, но именно то, как он умер, мать расстроило. — Космо помолчал.
— А как он умер? — Робкая маленькая девочка не задала бы такого вопроса. Космо изучающе смотрел на взрослое лицо Флоры. Глаза были те же, а щеки слегка ввалились, рот стал более чувственным. Где она была все эти десять лет? Что делала, с кем? — Расскажи мне, — попросила она.
— Я думаю, он выпил рюмочку-другую, я…
— Ну дальше.
— Директриса пришла к нему с какой-то жалобой. Отец подшучивал над ней, а она была немного туповата. А он дошел до той стадии, когда принимался за свои анекдоты. Ты, наверное, не помнишь…
— Помню.
— Очевидно, он начал рассказывать свой любимый…
— Красавица на балу у короля Египта?
— Ты помнишь? О Боже. Дама совсем не развеселилась, когда отец закончил его: „Так далее и тому подобное“. Он, рассказывала мама, посмотрел на директрису и сказал:
— Она ведь не поняла, правда, Милли? Она же плоская, как доска, не такая, как ты, дорогая. — Он подул в свои усы, как обычно, слегка закашлялся и умер.
— Но это же прекрасная смерть — с шуткой на устах.
— Мать думает, что это недостойно.
Отражение Космо в стекле перегородки заплакало. Флора надеялась, что водитель не выберет именно этот момент, чтобы опустить стекло, обернуться и сделать какое-нибудь колкое замечание. Шум улицы изменился, они поехали быстрее. Флора подумала, что деревья уже проступают из тумана. Должно быть, Гайд-парк. В последний раз она тоже видела отражение Космо, оно было пьяным и у него не текли слезы из носа в рот.
Он нашарил носовой платок, высморкался и сказал:
— Ну вот, уже лучше. Спасибо.
— А что это за форма на тебе? Ты куда собираешься?
— Королевские воздушные силы, как видишь. Я собираюсь в Северную Африку.
— Воевать?
— Нет. Разведка, как это называется. Я слишком стар, чтобы воевать, А считали превосходным пулеметчиком.
— Тогда тебе повезло, что ты жив, — сказала Флора. („Слава Богу, что я этого не знала“.)
— Да, думаю, да.
— А Бланко-Хьюберт?
— В Морском флоте. Он теперь приписан к „Свободной Франции“ и служит адъютантом у одного вздорного адмирала.