В конце концов мне это надоело и, решив, что клин клином вышибают, я начала прямо внутри одного воздушного монстра создавать второго, но своего и подконтрольного. Сильфов смерч даже замедлился от моей наглости, вертеть меня, как игрушку, он больше не мог, ну а мой послушный вихрь такое делать даже не пытался. Восстановив вертикальное положение, я действительно начала парить, а заодно и плести заклинание, призванное покорить вредное учебное пособие. И когда мне это почти удалось, я услышала истеричный вопль эльфенка:
— Какого лешего она делает?
И возмущенный ответ собственно лешего:
— Еще раз такое брякнешь, я тебе твои лопухи на пятки натяну.
И тут же удивленный голос дриады:
— Они, они ко мне… пристают! А — а-а — а! Я щекотки боюсь, уберите их сейчас же!
— Ладно к тебе — ты пусть деревянная, но баба, а ко мне‑то какого лысого эльфа они лезут? — пробурчал ее напарник.
— Попрошу нашу расу не трогать! — влез с репликой длинноухий, чей голос почему‑то срывался, будто он бежал из последних сил.
— Я не трогаю, тут и без меня есть кому потрогать, — крикнул вдогонку будущий лесной хозяин.
Затем раздался неровный хор обалдевших гномов:
— Камни обратно в гору ползут. Чудеса — а-а.
— В какую гору? Они за нами ползут! Сожрать хотят! Я как раз вчера в романе про плотоядный гранит читал! — взвыл самый младший из отряда.
— Так это, значит, твое творчество? — гаркнул старший. — Болван неотесанный, сколько раз я тебе говорил не читать на ночь глядя всякую муть? А ну усмиряй свое оголодавшее войско!
— Да не я это! Не я!
— Уберите ее от меня! — влился в общий поток возмущений вопль княжича.
— Наше «стихийное бедствие» хоть правильно ориентированное, — хихикнула мавка, — мальчиков любит.
— Топи ее, идиотка!
— Я сейчас тебя утоплю, — перестав веселиться, пообещала Ева.
— Да прекратите вы оба! — вклинился в их перебранку эльфенок.
— Валим! — крикнул кто‑то из гномов.
— Куда? Мы тут до конца пар заперты!
— Куратор?! Что за… — голос лешего оборвался, а потом послышался снова. — Не лезь ко мне, извращенец вертлявый! Не лезь, а то грабли пообломаю!
Кейсар извращенец? Да еще и вертлявый? У меня аж глаз задергался от таких новостей.
— Что же там происходит? — пробормотала я, с повышенной активностью развеивая остатки некогда могучего смерча.
Любопытство подстегивало, и спустя пять минут я узрела все тот же полигон, но… с разительными изменениями. Жуткого вида каракатица по — прежнему охотилась на ребят, но скорее из желания потискать, чем прихлопнуть. Корни, заполонившие отведенную для них площадку, спеленали дриаду с лешим и, ласково поглаживая свою добычу, укачивали брыкающихся студентов то ли в попытке успокоить, то ли из желания вызвать у них морскую болезнь, чтобы не до сопротивления стало. Двуглавый дракон с очумелыми глазами носился по воздуху от столпа огня, пытавшегося дотянуться до крылатого ящера, ну а упавшие камни, словно перепуганные дети, жались к матери — скале, стремясь заползти повыше. Гномы благоразумно отступили в сторону, дабы проверить, за кем это странное войско все‑таки охотится. Выяснив, что не за ними, отряд расслабился и, судя по шушуканью, начал делать ставки на особо прытких скалолазов.