Она стала суетиться, дастала чашки в розочку, стала наливать чай. Чашки она тоже понюхала.
– Видите ли, со мной случилось одно странное происшествие. И оно не дает мне покоя. Я все время думаю об этом и мне…
– Когда?
– Что?
– Когда это случилось?
– В тот день, когда Егор покончил с собой.
– И что же случилось? – Мешков говорил спокойно, но почему-то начал волноваться.
– Незадолго до того, как прибежала соседка и сказала, что нужно вызвать милицию… полицию, потому что с Егором случилось несчастье, я собиралась выйти на улицу.
– Так.
– И уже открыла дверь.
– И что?
– И увидела ее.
– Ее?
– Эту женщину с ребенком на руках. И ребенок, знаете, совсем маленький, младенец. Я открыла дверь, а она ходила по лестничной клетке между квартирами, как-будто не знала куда постучать. И пела колыбельную, таким неприятным, нудным голосом.
– Колыбельную?
– Ну да же, да!
– Как она выглядела?
– Рыжеватая, в очках. Как она была одета? Я не разглядела, как она была одета. Я почти сразу захлопнула дверь.
– Почему?
– Я испугалась.
– Женщины с ребенком? А что же в ней было такого страшного? – ласково спросил Мешков.
– Ну во-первых, у нее была отталкивающая внешность, такая остренькая мордочка, очень неприятная… А потом, она была неадекватная. Чокнутая. Повернулась ко мне и спросила, что ей делать. Представляете, так и спросила: «Что мне делать?». Странно, не так ли?
– Да. Довольно странно. – согласился Мешков.
– И еще она шагнула в мою сторону, и мне показалось, что она собирается войти в квартиру. Да, она прямо направилась в мою квартиру. Я едва успела захлопнуть дверь прямо у нее перед носом!
– И что же было дальше?
– Ну, я постояла у двери и слышала, как она еще некоторое время напевала что-то младенцу, а потом ушла.
– Села в лифт?
– Нет. Точно нет. Лифт допотопный, всегда слышно, когда хлопает железная дверь. Я ничего не услышала.
Думаю, она спустилась по лестнице.
– Она не живет в вашем доме?
– Нет.
– Уверены?
– Никогда ее раньше не видела. И, надеюсь, не увижу снова. – она передернула плечами.
– У вас не возникло впечатления, что она вышла из квартиры Тучковых?
– Нет. В тот момент, я вообще ни о чем не думала. Я просто испугалась.
– Значит, мамаша с ребенком? – задумчиво переспросил Мешков барабаня пальцами по столу.
– Что вы! – услышал он в ответ. – Она ни в коем случае не могла быть его матерью.
– Почему?
– Потому что ей было лет шестьдесят, не меньше.
– Значит, она была пожилая?
– Ну, конечно!
– Я не понял вас сразу. Откуда у пожилой женщины может быть ребенок?
– Не знаю, – она пожала плечами. – Может быть, внук? Только знаете, я ни за что не доверила бы ей