Она обратила глаза на Мешкова, стараясь не смотреть в сторону Юрченко. Этот сопляк, очевидно, тоже считает ее пустым местом.
– Попытайтесь все-таки вспомнить, о чем он говорил? Может быть, обрывки фраз, какое-нибудь слово?
– Нет. – она снова улыбнулась. – Если бы я могла, то непременно сказала бы. Мне его очень жаль.
Он был хорошим. Только очень несчастным. Об этом я и хотела заявить. Они все его терпеть не могли и унижали при каждой возможности. Я слышала, как они шушукались в среду вечером про поездку на дачу, не хотели, чтобы он знал. И всегда поступали с ним так. А ведь он не делал ничего плохого. Он только указывал им на их недостатки, и был прав. А они пользовались любым его промахом, бегали жаловаться на него Дмитрию Николаевичу, добивались его увольнения. Даже когда этот хлыщ Федотов ударил его, Дмитрий Николаевич не вступился, не уволил Федотова, а просто развел их по разным углам.
Друг детства называется! Я была в не себя, просто негодовала. Но что я могла сделать? – она бессильно развела руками. – Я здесь никто, обычная уборщица, мне даже не разрешают подниматься на второй этаж, только когда в клинике никого нет, и надо вымыть полы. Но я и со своего места многое видела. – она сурово поджала губы и бросила на Вадика осуждающий взгляд.
– Кто это – Федотов?
– Есть тут такой… Дамский угодник и альфонс. Жиголо. – вахтерша строго посмотрела на Вадика. – Продаст себя не раздумывая за хорошие часы. Порядочные женщины обходят таких за километр. Удивляюсь, как ему доверяют лечить людей. – Если я вас правильно понял, Федотов и Тучков подрались?
– Совершенно верно.
– Когда это было?
– Три недели назад.
– Расскажите подробнее.
– Мы уже закрывались. Егор Иванович спускался вниз, Федотов догнал его на лестнице и схватил вот так, – ватерша зажала в кулаках отвороты своей блузки. – И замахнулся.
– Но не ударил? – уточнил Мешков.
– Не помню. Кажется, нет. – в ее голосе звучало сожаление. Некоторое время она колебалась между желанием эффектно закончить рассказ и быть правдивой. – Но все-равно, мне было ужасно жалко Егора Ивановича, он весь так съежился, бедняжка! Я закричала, прибежал Дмитрий Николаевич и растащил их.
– Что было потом?
– Ничего. Дмитрий Николаевич и Федотов поднялись наверх, а Егор Иванович ушел домой. Я очень удивилась, потому что мне показалось, что Дмитрий Николаевич на стороне этого красавчика. А ведь все знают, что они с Тучковым дружили в молодости.
– Как вы думаете, почему возникла эта драка?
– Они что-то говорили о деньгах. Кажется, Федотов был должен ему, потому что Егор Иванович, спускаясь приговаривал: «Отдашь все до копеечки! Попробуй не отдай!» После этого Федотов догнал его и схватил за рубашку.