– Почему бы тебе не писать? – предложила как-то одна из подруг, рассматривая ее словесный блуд на листке бумаги.
– Пишут писатели, – заявила Она ответственно. – Я – мечтаю.
– Но писатели ведь делятся своими иллюзиями. Строят на страницах лучший мир и дают надежду.
– Надежду на что?
– Надежду на прекрасное завтра, – с улыбкой ответила сопереживающая подружка, снова рассматривая исписанный лист. – Ты, как золотая рыбка исполнишь самые заветные желания страждущих людей, забывающих о том, что существуют настоящие чувства.
……
– Не так уж и много вы берете за нежность! – усмехнулся мужчина с приятным голосом, внимательно рассматривая книгу.
Дебютантка-писательница не заметила, как к ее выставочному стенду подошел незнакомец. На книжной ярмарке народа было много, преимущественно любопытствующие зеваки. Она вопросительно уставилась на выглядевшего заинтересованным человека.
– Я о цене за ваш бумажный труд, – разъяснил незнакомец, и процитировал отрывок из ее недавно вышедшей книги: – «Нежность – самая неконвертируемая валюта человеческих отношений. Ее цена „ничего“, но всех денег в мире не хватит, чтобы ее купить». Я не сторонник надуманно-оптимистических слоганов, но в этом определенно что-то есть!
Его искренность встревожила разрумянившуюся от смущения писательницу. Ей вдруг пригрезился шум прекрасного океана… И Золотая рыбка снова ощутила желание плыть по волнам любви. Она с интересом разглядывала привлекательное и умное лицо незнакомца. Кончики пальцев рук предательски немели – это был первый признак влюбленности.
– О чем будет ваша следующая книга? – спросил Он вполне серьезно и как будто не желая уходить.
– Конечно, о нежности… Мягкой теплой нежности с ароматом свежей лесной земляники, – выдохнула Она, таинственно улыбнувшись.
Я помню тебя такой: зловещей и бессмысленной. Виню за все, что не сложилось в нашей жизни. В моей жизни. Ты растоптала мой мир жестоко-беспощадно-резко. Ушла. Я почти успокоился.
Теперь у меня другие ценности. Я не думаю о том, как удивить мою вторую половину. Хожу в магазин за покупками формально. Акт наполнения холодильника – безобидная сделка с супермаркетом. Нет необходимости искать оригинальные продукты, облагороженные статусом «вип», потому что мой желудок согласен на все, что имеет приятный вкус и естественный цвет, ценовая категория его совсем не волнует. На моем обеденном столе нет изысков. Ничего лишнего, кроме самого необходимого. Иногда ностальгирую – беру фисташковое мороженное. ТЫ его любила. Помнишь, я спрашивал почему? Ты ответила, что это единственный вкус, который тебя не раздражает. Теперь я задаюсь вопросами: а ощущала ли ты на самом деле что-то помимо раздражения? Не было ли твое нелепое пристрастие к «лучшей жизни» зацикленностью?