И я вспомнила странный сон! И стало более чем очевидно, кого я в состоянии полусна называла папой! И кто меня раздел!
С глухим стоном вновь упав на подушки, я закрыла лицо руками, и мне очень хотелось умереть от стыда! И больше никогда не видеть герцога! И, о Пресвятой, как же стыдно!
Стук в двери, затем женский голос:
— Леди Уоторби, герцог ожидает вас к завтраку.
У меня просто не было сил ответить. Но дверь открылась, судя по шелесту ткани женщина миновала гостиную, подошла к двери в спальню, осторожно приоткрыла и я услышала ее встревоженное:
— Леди Уоторби, вам плохо?
Мне было очень плохо, мне еще так плохо никогда не было.
— Леди, — женщина торопливо подошла, осторожно прикоснулась ко лбу, — нет, жара нет, или вас знобить начало?
— Нет, — простонала я, все так же закрывая лицо ладонями.
— Леди Уоторби, мне стоит позвать врача? — я молчала. — Я… я сейчас позову герцога…
— Нет! — от моего крика я и сама вздрогнула.
Но тут же убрала ладони, постаралась взять себя в руки, и выдавив жалкую улыбку произнесла:
— Доброе утро.
Женщина едва ли сорока с небольшим лет, улыбнулась в ответ, присела в реверансе и представилась:
— Госпожа Оливия Камиера, указом герцога оттон Грэйда ваша личная камеристка с сегодняшнего дня.
— Леди Ариэлла Уоторби, — в свою очередь представилась я.
Госпожа Камиера улыбнулась. Да, глупо представляться, учитывая, что дама уже несколько раз назвала меня, но вежливость и воспитание… О, Пресвятой, я не хочу выходить из комнаты!
— Герцог просил вас поторопиться, — с улыбкой произнесла камеристка.
Я же только сейчас поняла, что женщина назвала себя камеристкой. Значит это не гувернантка, и не компаньонка, и уж совсем не дуэнья, это прислуга! То есть личность, чьи слова не примет в расчет ни один представитель знати, следовательно, я все еще сплю под одной крышей с мужчиной, оставаясь совершенно без приличествующей моему происхождению защиты. С некоторым сомнением оглядела платье плотной коричневой ткани, белоснежные манжеты оттеняющие смуглую кожу, аристократичную посадку головы, идеальную осанку, тонкие длинные пальцы изящных рук… Камеристка!
— Ммм, — поднялась с постели, но почти сразу вновь села на край, и осторожно осведомилась: — Госпожа Камиера, могу я узнать, о причинах побудивших вас… согласиться на данную должность?! И… уверены ли вы, что именно должность камеристки…
— Леди Уоторби, — перебила меня женщина, — вы должны обращаться ко мне по имени. Что касается должности, именно она прописана в договоре о найме, подписанном мной сегодня.
Значит, существует даже договор о найме камеристки. Что примечательно — для личных горничных договоры обычно не составляются, мы проходили домоводство и я это точно знала. Что еще примечательнее — эта дама могла быть кем угодно, но только не служанкой, пусть даже и личной.