Рома всегда показывал свое благосостояние. Не потому что он сноб, а просто потому, что привык. Оно и немудрено – обеспеченные родители, готовое место в налаженном бизнесе. «Золотой ребенок, привык жить в люксе еще с пеленок».
И этим он всегда мне нравился. Он никогда не выглядел смешным, придя в школу в брендовых вещах – он словно срастался с ними и носил их, как будто это дешевка из гуманитарки. Машину Рома ставил так, что она не мешала пройти ученикам, а зимой, в морозы, человек по пять сидели внутри теплого салона и курили на перемене – просто, чтобы не мерзнуть.
– Я же ответила – не сошлись характерами, – пожала плечами я, держа в руках высокую чашку с пенным латте, – Что еще добавить?
– Не знаю, какую–нибудь подробность, – Рома сделал глоток и изогнул бровь, – Девочки любят посплетничать, – заговорщицки прошептав, он подмигнул мне и бабочки в моем животе, кажется, ожили.
Ох уж эти глаза. Не буду лукавить, что в школе, что сейчас взгляд Ромы заставляет сердце биться чуть чаще, а мелкие мурашки бегут по плечам.
И у меня еще иммунитет к его чарам. Я не представляю, что делают эти глаза – то ли серые, то ли голубые, в обрамлении пышных черных ресниц – с другими женщинами.
– Ты не моя подружка, – я прищурилась, – Ромка, ну серьезно. Я же не могу обсуждать с тобой прокладки, или размер члена бывшего мужа. Это просто неэтично.
– Я бы с удовольствием послушал, – парировал он.
Закатив глаза, я покачала головой, и Рома решил разрядить обстановку:
– Да ладно, расслабься. Я же просто шучу.
Невольно улыбнувшись, я по привычке понюхала свой напиток, а затем сделала глоток и облизала пену с губ.
– Встречаешься с кем–нибудь? – натянуто спросил он, повторяя мои действия, правда не облизываясь – Рома пьет крепкий и с простым молоком.
– Неа.
– Почему?
– Скажем так, Артем высоко поднял планку. Пока не нашла того, кто соответствовал бы уровню.
– Вот как, – Ромка искренне удивился и приподнял брови, – И в чем же он был так хорош?
– Во всем, – я снова пожала плечами, – В отношении ко мне, в отношении к дочери, в плане денег…
– В сексе? – спокойно перебил он.
– И это тоже, – я кивнула, и тут же нахмурилась, – Почему я обсуждаю это с тобой?
– Ну, ты меня знаешь чуть больше двенадцати лет, – Рома улыбнулся, – Я даже знаю, когда ты лишилась девственности.
Я застыла, медленно моргнув, и он тут же понял свою ошибку.
– Извини.
Опустив взгляд на столешницу, Рома постучал кончиками пальцев по поверхности, а затем покачал головой.
– Ничего страшного. Правда, я до сих пор не смирилась с тем, что об этом узнала вся школа, – устало протянула я, откинувшись на спинку кресла и обхватив себя руками – слабый жест защиты.