Жаклин стянула с себя верхний свитер и бросила его на кресло, внутри него раздалось громкое шелестение, потом послышался возбужденный писк. Бедные мыши, они только теперь поняли, что не одни.
— Расслабьтесь, — сказала Жаклин. — Я не потревожу вас, если вы не потревожите меня.
Затем она заметила кое-что, вызвавшее у нее тошноту. На сиденье кресла упрямо цеплялись за грубую ткань обивки короткие черные волоски. Это, должно быть, было любимым местом кота Катлин. Подумать только, что они так и остались лежать спустя семь лет… Тогда мыши не отважились бы пировать в старом кресле. Не желая дальше беспокоить обитателей кресла, она отодвинула коробки в центр комнаты, прежде чем открыть первую из них.
Несколькими часами позже Жаклин с трудом поднялась на ноги, выпрямилась, зевнула и решила, что пора сделать перерыв. Погода развеялась, как и обещали; пыльные полоски солнечного света лежали на изношенном деревянном полу. Посмотрев на свои грязные руки, она пошла на поиски ванной.
Дверь в стене, напротив камина, вела во вторую из двух комнат первого этажа. Жаклин была удивлена отсутствием книг и книжных полок в кабинете Катлин; открытая же дверь объясняла их отсутствие. Следующая комната была библиотекой, где встроенные шкафы с книгами заполняли любое мало-мальски пригодное для этого место. Вид наклоненных в разные стороны томов, — покрытых паутиной, погрызенных мышами, сгнивших от сырости, — вызвал стон из груди бывшей библиотекарши и любительницы книг. Может быть, однажды она просмотрит их, спасет, что удастся. Нет более верного пути узнать о человеке, чем ознакомиться с его библиотекой. Жаклин понимала, что она не отважится приступить к этому прямо сейчас; книги слишком отвлекали внимание, она не сможет просто посмотреть на них — начнет читать. И остаток дня промелькнет в одно мгновение.
Ряды полок разбивались только окнами и дверьми, а также узкой лестницей в глубине комнаты, которая представляла собой крутой ряд деревянных ступеней с деревянными же перилами. Ванная должна быть наверху. Жаклин осторожно начала подниматься наверх; ступеньки, вероятно, были не в лучшем состоянии, чем все остальное в коттедже.
Хорошо, что она не наступала на них со своей обычной силой и энергией. Когда вес ее тела переместился на вторую ступеньку, доска просела, как качели, качнув Жаклин к перилам, и упала вниз. Жаклин схватилась за перила. Они с хрустом разломились на несколько частей, и нижних две трети отвалились.
Жаклин сделала отчаянную попытку схватиться за последний короткий остаток перил. Обломанный конец вонзился в ее ладонь, и винты, которые притягивали их к стене, выдержали еще одну секунду; но у нее было достаточно времени, чтобы развернуться и упасть вперед ногами, а не головой. Лодыжка подвернулась, и Жаклин растянулась во весь рост на обломках перил.