Джеки стояла на коленях между скамьями, через четыре ряда от них. Ее руки сжимали остроконечную шляпу, которая должна была быть на Рашенде, одной из «свободных» редакторов, работающих на Аманду. Неподалеку сидел Роджер со своей женой леди Милли, его Джеки узнала по седым волосам, собранным в конский хвост, а ее длинная шея была одного цвета с лилиями, разложенными по краям скамеек. Слева она увидела Эндрю, зажатого между Лидией и подружкой Феликса Кэта. Они переговаривались через него, наклонившись друг к другу, обменивались любезностями и последними новостями, так что ему пришлось откинуться назад и уставиться в потолок. Дэйв и Сэм сидели на переднем ряду за колоннами, так что Джеки их с трудом разглядела. Между ними мелькала маленькая шапочка, похожая своей расцветкой на шкуру далматинца. На другом конце той же скамьи Отис, сын Дэйва от первого брака, в поисках удачного кадра крутил головой с прижатой к глазам видеокамерой. Аманда, сидевшая напротив Джеки, украдкой делала знаки съемочной группе Десятого канала, разместившейся на галерее. Указательным пальцем она показала в сторону одной из женщин (это была Девина) и отрицательно помахала из стороны в сторону. Затем она направила палец, словно дуло пистолета, на другую женщину (Рашенду). Рядом с Амандой сидел Николас, ритмично покачивающий головой, снова и снова перечитывая свое обращение, заучивая его наизусть. Напротив, на другом ряду, сидел Саймон Бест.
Взглядом она задержалась на контуре его подбородка, на худых пальцах, перебиравших волосы, затем уставилась на его бедра в вельветовых брюках. Сердце Джеки учащенно забилось. Он свесил руку со скамьи, и она заметила манжеты его рубашки. Она была из шелка, светло-коричневого шелка. Джеки вспомнила, как двадцать семь лет назад, когда Саймону надоедала какая-нибудь рубашка, Эмбер складывала ее на полу в общежитии в куче других ненужных вещей — расклешенных брюк, прожженных сигаретами и разрисованных шариковой ручкой джинсовых курток, старых шерстяных свитеров. Затем девчонки начинали торговать ими по бартеру.
Для большинства парней старые вещи Саймона были частью мира Эмбер, приобщиться к которому означало стать крутым. Плюс к тому были гарантированы восхищенные взгляды фигуристых красоток из старших классов, даже если тебе всего лишь тринадцать. Однако для Джеки эти вещи были частью Саймона, а он был для нее всем. Когда его черно-белая фотография, где он ослепительно улыбался, поглядывая из-под мокрой челки, появилась на страницах газет и журналов, она сразу же вырезала ее. Выбравшись на крышу через окно ванной комнаты, девчонки курили, подражая ему, сильно затягиваясь и зажимая сигарету между большим и указательным пальцами или между указательным и средним. Саймон сказал однажды Эмбер, что по тому, как девушка курит, можно определить, насколько она хороша в постели. Существовал целый ритуал прикуривания сигареты и выдыхания дыма, который обязана была знать любая из них. Каждая затяжка считалась частью церемонии соблазнения, хотя они очень смутно представляли, что же будет, когда они выкурят очередную пачку.