А Николас чувствовал себя в своей стихии в Хедланде, доме, где царила милая непосредственность, где не было суеты, заранее накрытого и тщательно украшенного стола, где никого не рассаживали по заранее составленному плану, не стояли тарелки для салатов и подставки для каждого бокала. Детство Николаса нельзя было назвать богемным, но вырос он на ферме, и его маму трудно было назвать перфекционисткой. В их доме собакам давали вылизывать грязные тарелки, и каждый стул был покрыт слоем белой шерсти. Аманде приходилось отдавать потом в химчистку все вещи, даже если свекровь всего лишь подвозила ее в своей машине. Когда бы дети ни гостили у бабушки, они возвращались домой грязными, а половина вещей пропадала неизвестно куда. Однажды модная замшевая курточка Поппи была засунута под заднее колесо бабушкиного автомобиля, застрявшего на холме. Очевидно, лучшего рычага, чем новенькая детская курточка, не нашлось. Однако, с точки зрения Николаса, таковой и должна была быть жизнь. Ему нравилось, что дети Эмбер диковаты, предоставлены сами себе, как маленькие Маугли, которые едят на крыше и спят в домиках на деревьях, даже когда ожидается дождь. Дети Аманды были вегетарианцами и ели по возможности натуральные продукты, в то время как дети Эмбер ели говядину прямо с кости, невзирая на все запреты. Аманда смотрела, как Николас беседует с Зельдой, ребенком Баччи, как ее все называли. Она была счастливым последствием ужасного отдыха в Тоскане, когда Эмбер и Дэйву пришлось большую часть времени провести в постели.
— Какая симпатичная! — Бриджит, мать Николаса, встала рядом с Амандой, закрывая ей весь обзор. — Золотистые волосы и темные глаза — она так не похожа на других. Знаешь, на кого она похожа? Ну конечно же, помнишь ту фотографию в комнате для гостей у нас дома? — Она толкнула Аманду вбок. — На Габби, сестру твоего мужа, когда ей было столько же лет, сколько Зельде. Ну просто вылитая Габби! О, Аманда, ты, как всегда, выглядишь безупречно.
Бриджит отступила на шаг, чтобы, как она это любила, внимательно рассмотреть свою невестку.
— Ого! Бог мой! Как ты ходишь в этих… как же они называются… туфли-кокетки или как-то по-новому?
Аманда выдавила слабую улыбку. Она смотрела, как Зельда закручивает светло-русые волосы Николаса ему за ухо, как он щурится от смеха. Ей захотелось в туалет.
Джеки, заглянув через плечо Рашенды, увидела, как Аманда, отодвинув в сторону Бриджит, медленно прошла по каменному полу, высоко подняв голову, плечи, уголки губ опущены. Скорее всего она слегка перебрала, приняв слишком много таблеток на свой обычно пустой желудок.