- Мы не говорили о вас, - холодно откликнулся я. - Вы стремились сохранить инкогнито, а я не люблю знать о клиентах больше, чем мне положено. И сейчас мне совершенно всё равно, чего вы хотите от своей сестры: спасти её или заманить в ловушку к сектантам. Я говорю вам нет, потому что то, чего вы просите, противоречит моим личным правилам безопасного существования.
Взгляд леди Аннабель моментально сменился с мягкого на ледяной и опасный. Она подалась ко мне через стол и, приблизив лицо, прошипела:
- Мне плевать на твои правила. Аманда придёт к тебе, и ты сделаешь так, как я тебе скажу. Иначе, поверь, твоё существование вмиг перестанет быть безопасным.
Я безбоязненно изогнул брови и рассмеялся.
- О, в самом деле? И что же вы сделаете, уважаемая леди Аннабель? Вы можете быть важной шишкой у себя в Ордене, дорогая, но не вам угрожать мне. Поверьте.
Аннабель недобро улыбнулась.
- Посмотрим, мистер Сандерс.
Я выпроводил её за дверь спустя минут пять, так и не поддавшись ни на её уговоры, ни на бессмысленные угрозы.
А двумя часами позднее, когда я уже сказал себе, что заносчивая девица ошиблась в своих предположениях, тишину нашего с Акко скромного жилища вновь потревожил стук в дверь.
Как только вы встанете на нашу точку зрения, мы с вами полностью согласимся.
Моше Даян
- Мисс Кейтон.
Она вошла, тревожно оглядываясь назад и сжимая пальцами ворот глубокого капюшона.
- Страшный у вас район, - сказала она тихо, когда я закрыл за нею дверь.
- В Виндсхилле любой район страшен для девушки в столь поздний час. Что привело вас ко мне?
- Мне нужна ваша помощь. Я хочу, чтобы вы помогли мне совершить побег.
"Вот дьяволица, эта Аннабель, - чертыхнулся я. - В хрустальный шар, что ли, глядела..."
- Это весьма неожиданно.
Мисс Кейтон вздохнула.
- Дядя узнал о газетной заметке. Сегодня вечером пришла телеграмма, в которой он требует моего немедленного прибытия в столицу под его опеку.
Я усмехнулся.
- Под опеку? Но у вас ведь есть отец.
- Да, однако он не граф Рейнервилль, - печально отозвалась мисс Кейтон. - А поскольку в газетёнке было задето дядюшкино имя, то теперь он имеет полное право наказать меня так, как пожелает. Посадить под домашний арест под своим надзором или, чего хуже, публично отправить на трёхмесячное воспитание в монастырь... - она подняла на меня огромные от отчаяния глаза. - Мне нельзя находиться в таком месте, на виду у всех. Орден доберётся до меня с лёгкостью. Через полторы недели полнолуние, мне нужно будет укрыться где-нибудь, где никто не сможет меня найти. Сама я, как выяснилось, не убегу далеко, и потому прошу вас о помощи.