Удивительно, но, несмотря на такой короткий отдых, Вяземский чувствовал себя просто прекрасно – выспавшимся, бодрым и полным сил. Быть может, все дело было в воздухе чужого мира? С тех пор, как старлей ступил на эту землю, он чувствовал себя настолько бодро, как никогда раньше. Да и не он один – среди экспедиционного корпуса таких было больше половины, включая того же Кравченко, который трудился как заведенный, почти без сна и отдыха.
Сергей дремал около БТРа, решив провести ночь на свежем воздухе, благо местный климат такое позволял. Автомат был под рукой, бронежилета разведчик не снимал, но тем не менее он не чувствовал, что его тело затекло или онемело. Однако Вяземский все равно встал, коротко размялся и, повесив автомат на плечо, прошел чуть вперед.
На часах – почти одиннадцать часов утра по владимирскому времени, но над Илионом все еще висела ночь. Сутки в мире трех лун длились немного дольше земных и за несколько месяцев накопилось уже четыре часа разницы. На базе вели отчетность по владимирскому календарю, а вот распорядок дня подгоняли под местное время. Хорошо еще, что различия накапливались постепенно, но у экспедиционного корпуса быстро вошло в привычку больше не пользоваться точным временем во избежание неувязок.
Город спал, отдыхала и большая часть обороняющих Илион бойцов. Бодрствовала лишь городская стража да Булат с Эмилем и Эриксоном. Доверие доверием, но Сергей выставил вахты разведчиков так, чтобы все время пока один спит, другой боец бы в это время бодрствовал. Возможно, несколько излишне и параноидально, но излишняя предусмотрительность еще никому не помешала.
Кроме местных ополченцев и разведчиков не спал еще один человек. Хотя как – человек? Это ведь далеко не факт…
Эрин сидела на капоте «Гиены», опершись руками на броню и глядя в небо. Ее «табельное» копье, больше напоминающее короткий меч на копейном древке, было воткнуто в землю чуть поодаль.
– Эриксон, можешь отбиваться[25], – махнул торчащему около турели БТР разведчику Сергей. – Я заступаю – все равно уже проснулся.
– Момент, командир – только сигарету добью.
– Мне тоже кинь.
К курильщикам Вяземский себя не относил. В училище начал, после училища и бросил – не на спор, а просто так. Но время от времени покурить позволить себе мог, считая, что десятиминутная прогулка по городу для его легких была бы едва ли менее вредной.
Апостол втянула носом воздух, учуяв табачный дым, слегка сморщила нос, но более никак не отреагировала, продолжая смотреть на тускнеющие звезды.
Старлей тоже невольно взглянул на небо – чужое небо. Полное чужих звезд и созвездий. Где там среди них земное Солнце – в ста световых года или в миллионах? Не слишком приятное ощущение, признаться: одно дело в случае чего застрять за тысячу километров от дома и совсем другое – застрять на другой планете. Или на той же Земле, но из другого измерения.