Известный историк бизнеса Альфред Чендлер использовал общераспространенный термин «менеджериальная революция» для описания развития «профессионального менеджмента», способного подчинить «множество производственных линий» контролю, осуществляемому «иерархией» менеджеров среднего и высшего звена.
К середине XX века на этих предприятиях трудились сотни и даже тысячи менеджеров среднего и высшего звена, которые следили за работой десятков, а часто и сотен производственных подразделений, где были заняты десятки, а нередко и сотни тысяч рабочих <...> Нечасто в мировой истории можно встретить институт, который за столь короткий промежуток времени мог бы утвердиться и приобрести столь большое значение>169.
С новыми методами управления было связано открытие метода «наименьших издержек» в производстве, то есть достижения экономической эффективности. Новые методы сами по себе были важными инновациями, которые привели к изменению управленческих практик во всем мире. Кроме того, гигантские масштабы этих новых фирм позволили им самостоятельно финансировать совершенно новые проекты, которые были не по силам менее крупным компаниям. Однако возникли другие препятствия для инноваций: в компании традиционного размера даже самый низкооплачиваемый работник, если у него появлялась идея о том, как сделать что-то новое или по-другому, мог надеяться на то, что ему уделит внимание кто-то из руководящего персонала, пусть и не с самого верха. Поэтому сотрудники компаний со вниманием относились к возникающим у них новым идеям, из-за чего эти идеи рождались у них чаще. В гигантских компаниях, отягощенных иерархией менеджеров, это попросту невозможно.
Можно было бы задаться вопросом, почему же собственники не вмешались с тем, чтобы ограничить размер компании и улучшить коммуникацию. Крупные компании, даже те, что оказались удивительно успешными в проникновении в определенную отрасль или даже в создании отдельной отрасли, страдают от тех же злоупотреблений, что и большинство крупных бюрократий,— даже если генеральный директор является одновременно крупнейшим собственником и председателем совета директоров. Как сообщают, именно это произошло в Microsoft.
Когда я начинал работать, наша группа, состоявшая из довольно опытных экспертов по графике, изобрела способ вывода текста на экран, называвшийся ClearType <...> Хотя мы создали его, чтобы помочь с продажами электронных книг, он давал Microsoft огромное потенциальное преимущество с любым экранным устройством. Но он же раздосадовал другие группы в Microsoft, которые боялись нашего успеха. Инженеры в группе Windows ошибочно утверждали, что экран барахлит, когда используются определенные цвета. Затем глава продуктов Office сказал, что у него от нашего экрана болит голова. Вице-президент по карманным устройствам поступил еще проще: он сказал, что поддержит ClearType и станет его использовать, если я передам программу и программистов под его управление. В результате, хотя ClearType получил высокую оценку потребителей, признание в самой компании и патенты, прошло десятилетие, прежде чем полностью работоспособная версия наконец пробилась в Windows.