— Джен, что ты опять задумал? — почти простонал Шарт.
— Здравствуйте, — улыбнулась я, делая шаг вперед. — Я решил.
Поприветствовав нас легким кивком, Растен Аль’Варин, слегка приподнял бровь, ожидая пояснений.
— Вы спрашивали, что я хочу за спасение вашей дочери. Я решил. Я прошу вас избавить меня от выражения вашей благодарности!
— Простите? — ошарашенно переспросил хозяин дома. Кажется, мне удалось его удивить.
— Вы ведь хотели поблагодарить меня прилюдно, я правильно понял? Может, даже подарить что-то важное и памятное. Так вот, я прошу этого не делать. И вообще, если бы я знал, что вы соберете такое количество народу, то не пришел бы…
— Юноша, вам не кажется, что вы ведете себя по-хамски? — не выдержал молчавший до этого момента пожилой военный, подошедший к нам вместе с родителями Машки.
— Кажется, — обезоруживающе честно признала я, — но у меня нет выбора. Простите, но по некоторым причинам я не желаю привлекать к себе излишнее внимание. Пожалуйста, не считайте это оскорблением!
Военный перевел взгляд на Дарена и неподдельно заинтересованно спросил:
— Пороть не пробовали?
— Пробовал, — вздохнул мой приемный папочка. — Не помогает!
— Значит, никаких благодарностей, да? — уточнил лорд уже у меня.
— Верно! Разве я прошу слишком много?
Дарен, наконец сообразивший, чем мне может грозить «известность» и следующее за ней любопытство окружающих, сжал мое плечо, обещая поддержку. А ведь это выход!
— Ну конечно! Вы же хотели сказать спасибо тому, кто спас Мариль, верно? — обратилась я к задумавшемуся остроухому аристократу. Тот, похоже, планировал какое-то мероприятие с моим участием и теперь размышлял, как выйти из положения. — Тогда выразите свою благодарность моему отцу!
— Но ведь это ты спас мою дочь, — спокойно возразил серенианский посол. С удивлением, вызванным моим заявлением, он давно справился. Теперь передо мною снова был непробиваемо-вежливый политик. — Она все нам подробно рассказала.
— О, поверьте, это будет совершенно справедливо! — облегченно рассмеялась я. — Понимаете, добрые поступки — это такая странная штука. Они словно передаются по цепочке. Дарен спас меня, я помог Мариль, она, надеюсь, тоже кого-то выручит… В общем, если вы поблагодарите Дарена, то это будет абсолютно правильно! Тем более вам же все равно надо кому-то сказать спасибо.
Дарен аж поперхнулся на последнем предложении, с трудом удержавшись от воспитательного подзатыльника. Ой! Пожалуй, этого говорить не стоило…
— Какой интересный ребенок. Любопытно, как сложится его дальнейшая жизнь, — глубокое контральто, словно мурлыканье большой хищной кошки, мурашками прокатилось по моей спине. Мать Мариль ласково, почти невесомо, провела по моей щеке ладонью. Одетая в длинное серебристо-мерцающее платье, она была ослепительно красива и казалась далекой, словно вечерняя звезда. Женщина подарила мне улыбку, несравнимо более теплую, чем прочим гостям, и обернулась к мужу: — Не правда ли, дорогой?