Четвертой женщиной в этой компании была гувернантка. Эмис называл ее «ведьма с кислой рожей» и говорил, что она следит за каждым его движением, как змея.
— Будь они все прокляты, — сказал он, — только мешают работать.
— Тебе не следовало жениться, — ответил я, — ты не из тех мужей, которые безропотно несут брачные цепи.
Он пробурчал, что обсуждать этот вопрос уже поздно. И здесь у меня впервые появилась МЫСЛЬ, что в доме не все благополучно.
— В чем дело? — спросил я. — Может быть, прелестная Эльза захватила тебя слишком уж сильно?
— Она действительно прелестна, — сказал он с тяжелым вздохом.
— Послушай, старик, — сказал я. — Возьми себя в руки.
Он засмеялся:
— Ничего, все обойдется. А картина будет хороша, вот увидишь.
Эмис заговорил о портрете Эльзы, который он в то время писал, и, несмотря на то, что я мало понимаю в живописи, я видел, что это великолепное произведение искусства.
Семнадцатого сентября напряженность домашней обстановки достигла предела. Эльза вела себя просто нагло — другого слова я не могу подобрать. Она совершенно игнорировала Каролину и разговаривала с одним Эмисом, словно они находились наедине. А после завтрака, в гостиной за кофе, произошла отвратительная сцена. Я сделал какое-то замечание о прекрасной деревянной скульптуре — голове юноши, — и Каролина ответила, что это работа молодого норвежского скульптора.
— Мы с Эмисом, — сказала она, — очень любим его работы и собираемся съездить к нему будущим летом.
Эльза не могла этого переварить и, помолчав минуты две, громко сказала:
— Эта комната была бы прелестной, если бы она была обставлена с большим вкусом. Когда я буду здесь хозяйкой, я выброшу весь этот хлам и оставлю только две-три хорошие вещи. И повешу желтые шторы, чтобы сквозь них был виден заход солнца. — Она повернулась ко мне. — Ведь правда, будет красиво?
Я не успел ответить, как послышался голос Каролины:
— Разве вы собираетесь купить это имение, Эльза?
Эльза ответила:
— Мне нет надобности покупать его.
— Что вы хотите этим сказать? — Голос Каролины потерял свою вкрадчивость и звучал жестко и звонко.
Эльза засмеялась:
— Зачем притворяться, Каролина? Вы прекрасно знаете, что я хочу сказать. И вы знаете также, что Эмис и я любим друг друга. Этот дом принадлежит не вам, а ему. И когда мы поженимся, мы будем жить здесь.
Каролина сказала:
— Вы, кажется, сошли с ума.
— О нет, дорогая, — ответила Эльза. — Просто я предпочитаю действовать открыто. Мы с Эмисом любим друг друга, и вы тоже должны поступить честно и дать ему свободу.
В эту минуту в комнату вошел Эмис, и Эльза сказала, смеясь: