— Глупо было бы не выпить в сложившейся ситуации, — говорила Тая.
Я жду его у подъезда в выходном костюме и модном галстуке.
Он вышел минута в минуту.
— Добрый вечер, господин Буаш.
— Добрый вечер, Алеша.
Он был в великолепном, на заказ сшитом пиджаке.
— Хотите прогуляться, здесь минут десять? Я не вызывал машину.
— С вами — на край света!
Мы шли мимо Булгаковских прудов, и я вспоминал лед, танцы, ломание льда и «ралли» в прохладных дворах.
Мы шли достаточно бодро. Нас уже ждали у входа — главный администратор театра. Сразу сообщившая, что сможет задержать спектакль, пока сам будет готов пройти в зал. В семь ноль семь, подождав, когда огни погаснут, нас провели на наши места. В пятом ряду — это был лучший ряд. Сцена открылась, и в середине ее стояла Тая.
Одним глазом я наблюдал за ней, одним глазом — за ним. Наблюдение за наблюдаемым — мне было очень интересно. Тая волновалась, я чувствовал это по ее голосу. Два человека, которые, видимо, что-то значили в ее жизни, смотрели на сцену. Она играла…
В антракте я сначала не понял шума и шороха, пронесшегося, как вспышка бикфордова шнура, по рядам. Все смотрели и шептались — о великом актере. Он пропустил меня вежливо вперед и шел следом, не обращая внимания.
Главный администратор не знала, куда нас посадить и чем потчевать. Из мельхиорового самовара разливался чай, предлагались какие-то вкусные печенья. Но народному недиабетические сладости были категорически запрещены.
Еще не смолкли аплодисменты после второго акта, как нас вывели через служебный ход из театра. Буквально минуту спустя показалась улыбающаяся Тая (будто она сбросила большой груз с души) и сразу села за руль своей машины. Из актрисы в шофера перевоплощение было моментальным — мне это очень понравилось. Я подарил ей красные розы, купленные у театра.
— Куда, мои главнокомандующие?
— Домой, мама ждет нас с ужином. Если наш американский гость не возражает?
— Я бы возразил, но кто меня послушает.
Тая нервно засмеялась.
Актер вздохнул и сказал:
— Тая, мне понравилась твоя игра, играла роль уверенно, с подъемом и знанием образа.
Я молчал. Мы крутились по старым, милым, извилистым переулкам. Опять у Булгаковского пруда. Да что ж это за наваждение такое…
— А почему Алексей молчит, ему не понравилось? — спросил Эрос Буаш.
— Нет, мне понравилось.
Первый раз Тая поразила меня в этой роли, она играла на голову выше всех, действительно передавая нравы и эпоху. В этот раз присутствовали какая-то наигранность, жеманство, пародия прежнего рисунка роли, и мне — не понравилось.
— Папуля, у тебя остался джин, а то я зайду к себе домой и принесу?