И мы выпили до дна. После чего Ната, не спрашивая, положила мне сочный красный, малосольный помидор. Что это был за вкус, я вам не могу передать. Божественный.
— Как сидим, как сидим, Ната, давно так не сидели! Скажи Алешке, сколько людей рвутся в этот дом. Итальянцы приезжали, ведущие издатели, — умоляли, не пустил, японцы напрашивались на обед, спецделегация, не пустил на порог. А вот тебя — позвал, в дом, к нам, и как сидим! Сам не пойму, чем мне этот «америкашка» понравился.
— Джорджик очень переборчивый, кого он приглашает домой. Поэтому мы весьма рады вашему визиту, — сказала жена.
— Ладно, ты зубы не заговаривай, давай угощай американского писателя горячим. А то подумает, что у нас жрать в стране нечего.
— На горячее — жаркое из телятины. С черносливом. Надеюсь…
— Обожаю, — сказал я и, не сумев привстать, поцеловал даме локоть.
Душа ушла укладывать дочку.
— Алеша, как тебе моя жена?
— Весьма приятна.
Интересно, что люди еще ожидают услышать в ответ на такой вопрос — при жене.
— Я все говорю, что ей нужно ехать в Америку. И там искать счастья. Чего сидеть в развалившейся Империи. Хочешь взять ее с собой?
Я налил нам водки и подумал.
— Нет, ты знаешь, что этот ненормальный «вьюноша» эмигрировал один — без рубля и рубахи — и выжил там! Я преклоняюсь перед ним! Не зная ни одного слова по-английски, не имея ни одной родственной души.
Я знаю английский как Бог, имею связи во всех ведущих университетах Америки, знаю всех крупных издателей и ведущих писателей — и то не решился. А он… Он просто герой! Должны выпить за него. Садись!
Она сразу села.
— За второго американского Сирина! — воскликнул Джордж. — За Алешку должна выпить — до дна!
Мы выпили, и щечки ее запунцовели. Джордж встал:
— Ну, вы тут воркуйте, а я пойду облегчусь.
Мне уже было хорошо, тепло, блаженно и радостно. Я скромно отвечал на вопросы увлеченной Наты касательно героев моего произведения, которые ее почему-то интересовали.
— Мой муж будет издавать ваши книги? Я слышала, что вы написали несколько. И попросила их срочно принести.
Я улыбнулся, еще владея мускулами лица:
— Это лучше его спросить.
Те же, явление второе, вернулся Джордж.
— Жорж, ты будешь издавать Алексея книги?
— У вас что, с Душкой сговор, она меня сегодня это утром спрашивала?! Никаких деловых разговоров в домашней обстановке. Но коли спросили, должен ответить…
Я замер. Я и не мечтал. Куда мне до «Отечественной литературы»!
— Ты завтра сможешь подъехать в издательство, примерно в два часа?
— Конечно…
— Там и поговорим. А пока, в преддверии неизвестного — гуляй, душа! Наливай, Ната, будем пировать и веселиться, как это делали патриции в древнем Риме. Ты, кстати, читал Гибона?