— В качестве мага и провидца, — говорит он, и голос его становится далеким и безжизненным, — возвещаю, что только что прибыл на Блис предвестник хаоса. И еще возвещаю я, что грядет и другой, ибо слышу беззвучный стук подков во тьме и вижу невидимое, когда перескакивает оно со звезды на звезду гигантскими шагами. И сами можем мы быть втянуты в надвигающееся, хотя этого и не хотим.
— Где? И как?
— Здесь. И это не жизнь, это не честно.
Мадрак кивает и говорит:
— Аминь.
Волшебник скрежещет зубами.
— Наша участь — быть свидетелями, — решает он, и глаза его горят адским пламенем, а костяшки пальцев белеют на серебряном набалдашнике его черной трости.
* * *
..Жрец-евнух высшей касты ставит свечи перед парой стоптанных башмаков.
..Пес треплет грязную рукавицу, знававшую не один лучший век.
..Слепые Норны бьют по крохотной серебряной наковаленке пальцами-киянками. На металле лежит отрезок голубого света. В зеркале оживают образы стоящего перед ним ничто.
Висит оно в комнате, никогда не знавшей убранства, висит на стене, покрытой темными гобеленами, висит перед Алой Ведьмой и ее пламенем.
Смотреть в него — все равно что заглядывать через окно в комнату, затянутую розовой паутиной, волнуемой внезапным сквозняком.
Ее наперсник устроился у нее на правом плече, его голый хвост свисает, касаясь шеи, между ее грудей. Она гладит его по головке, и он виляет хвостом.
Она улыбается, и паутину потихоньку начинает сдувать. Вокруг нее пляшет пламя, но ничего не загорается.
И вот уже нет паутины, и глядит она на цвета Блиса.
Ну а если поточнее, смотрит она на высокого, обнаженного до пояса мужчину, который стоит в центре тридцатипятифутового круга, окруженного со всех сторон людьми.
У него широкие плечи и узкая талия. Он бос, на нем облегающие черные брюки. Он смотрит вниз. Волосы его песочного цвета, огромны мускулы рук, кожа бледна. Талию его стягивает широкий темный ремень со зловещим рядом заклепок на нем. Желтыми глазами смотрит он вниз, как пытается подняться лежащий на земле человек.
Человек этот широк в плечах, широк в груди, мощен торсом. Он приподнимается на одной руке. Борода скользит по его плечу, когда он закидываёт голову назад, чтобы посмотреть вверх. Губы его шевелятся, но зубы крепко стиснуты.
Стоящий делает ногой почти осторожное движение и выбивает из-под него руку, на которую тот опирается. И упав лицом вниз, бородач больше не шевелится.
Чуть попозже в круг вступают двое и уносят прочь упавшего человека.
— Кто это? — пищит наперсник.
Красная Ведьма трясет, не отвечая, головой и смотрит дальше.