— Да.
— Бред сивой кобылы! — кричу я, встав и тыча в него пальцем. — Это вранье, и ты это знаешь!
— Порядок! — стучит молотком судья. — Мисс Блейк, присядьте!
— Он лжет, Ваша честь! Он лживый поддонок, который разрушил мамину жизнь…
— Порядок! — кричит она. — Либо вы немедленно сядете, юная леди, либо я прикажу вывести вас из зала суда.
Я тяжело дышу, а кровь просто кипит в моих жилах. Я готова ударить, драться, пинаться, кусаться и кричать. Но я не могу сделать это здесь. Мама рассчитывает на меня, на этот судебный процесс, чтобы получить немного душевного спокойствия. Я проталкиваюсь через ряды и вылетаю за дверь. Мраморные залы суда слишком чистые. Они издеваются надо мной, такие все незапятнанные и блестящие, в то время как мои внутренности грязные и переполненные отвердевшей ненавистью.
— Эй!
Я игнорирую голос и шагаю по коридору.
— Эй!
— АХХХ! — пинаю я ногой скамейку. — Жалкий говнюк! Хренова лгущая лицо-как-обезьянья-задница сволочь…
— Айсис…
— Если я когда-нибудь буду в пяти футах от него, то прольется много крови. И не фальшивой, как его выступление.
— Айсис, послушай…
— Уверена, делают вилы, которые могут поместиться внутрь человеческого рта. И дальше в горло, все глубже и глубже.
— Айсис!
Кто-то хватает меня за руку. Я резко разворачиваюсь и отдергиваю ее. Там стоит слегка запыхавшийся Джек.
— Послушай, ты должна успокоиться.
— Успокоиться! — смеюсь я. — Я совершенно спокойна!
— Что ты делаешь со своими руками?
— Практикуюсь, — выкручиваю я пальцы.
— Для чего?
— Для того чтобы засуну руки внутрь его кишков.
— Он не выйдет сухим из воды. Даже дебил-новичок из юридической школы может это заметить. Поэтому не заводись так. Это никому не поможет, это не поможет тебе.
— Ох, теперь ты хочешь мне помочь? Странно, потому что в прошлый раз, когда мы разговаривали, ты заявил, что собираешься превратить мою жизнь в ад.
— Правда? Я превратил твою жизнь в ад?
Его голос понижается, становясь низким, глубоким и надтреснутым. Резкое изменение поражает меня.
— Нет, — вдыхаю я. — Ты просто сделал ее немного сложнее.
— Твоя мама нуждается в тебе, — настаивает он.
— Я не могу… не могу вернуться туда. Не сейчас. Если я снова увижу это лицо неандертальца, я…
Джек выгибает бровь.
— Слово, состоящее более чем из четырех букв. Я впечатлен.
— И должен быть! Я целый год в средней школе изучала их. И их волосатые промежности, но в основном их.
— Если ты снова заедешь мне кулаком, это поможет успокоить твою ярость?
— Может быть, — насмехаюсь я. — Ух, наверное, нет. Я ему хочу причинить боль, а не тебе.
Джек смотрит в окно на улицу перед зданием суда, на детскую площадку через дорогу.