Более всего, однако, меня занимают перспективы самого, пожалуй, глухого угла нашего Отечества - а именно, Иркутской губернии в той ее области, что населена якутами. Я решился предпринять туда три экспедиции, стоившие наибольших страданий и лишений, так же после сообщений о занимательных находках, опубликованных местным краеведом. Но проделанная работа стоила тех жертв, коих она потребовала. Левый приток реки Вилюй в среднем ее течении - река Марха и ее собственный приток Далдын, и правый приток Вилюя, расположенный выше по течению - Малая Ботуобия, - настолько многообещающи, что у меня нет ни малейших сомнений, куда должны быть направлены дальнейшие усилия.
Дело, впрочем, осложняется не только неустроенностью края и донельзя суровой природой. Налицо настороженность, отчужденность и даже чуть ли не враждебность туземного населения. Настроение якутов сразу менялось, когда они узнавали о цели наших поисков. Над ними довлеют, по всему видно, какие-то местные суеверия. Однако же - вот парадокс! - именно якут-проводник нашел великолепный экземпляр карбонадо, очевидно, никак не соотнося этот темный камушек с обычным обликом сего минерала.
Дело даже не в отдельных находках, хотя они с несомненностью подтверждают мои слова. Там едва ли не повсюду встречались мне свидетельства сходства геологического строения сих мест с известнейшими в мире месторождениями. Судя по результатам геологической съемки местности, стоило бы продолжить поиски и значительно севернее реки Далдын, в бассейне реки Оленёк.
К сожалению, не зря у нас говорится, что нет пророка в своем Отечестве. Когда со своими находками показался я в Горном департаменте, геологические светила высмеяли самое намерение искать в обследованных мною местах, объявив найденные мною пиропы обыкновенными гранатами, а кимберлит - столь же банальным энтрузивным туфом. Мои же собственные сравнения найденных образцов с теми, что хранятся в минералогической коллекции, заставляли упорствовать в своем мнении. Однако меня встречала лишь глухая стена непонимания. И даже два отличнейших образца кристаллов из бассейна Вишеры нимало не поколебали скептицизм ученых мужей! Они готовы были, в угоду своим замшелым теориям, отрицать очевидное!
Теперь же дело моей жизни и вовсе грозит сгинуть безо всякой пользы. Вернувшись в прошлом году на Урал, я подхватил сыпняк. Пока валялся в бреду, кровавая усобица охватившая землю нашу, сделала свое черное дело. Нанятые мною рабочие разбежались, запасы экспедиции разграблены, коллекция образцов и взятые пробы расточены неведомо куда. Сам же я изнурен новою болезнью, и уповаю теперь единственно на то, что мое письмо тебя достигнет, и труды мои не пропадут втуне. Коли Господь попустит мне выжить, заклинаю..."