Для меня было безнравственным по любой гребаной причине, желать одну из моих учениц, даже если она и была совершеннолетней, и даже если я был уверен в том, что она хотела мой член в свою тугую, юную киску. Но знание и понимание того, что пребывание с ней, скорее всего, будет стоить мне работы и обеспечит клеймо, которое будет меня преследовать, не помешало мне, подобно извращенцу дрочить каждую ночь с мыслью о ней.
Однако, ничто из этого не мешало мне наблюдать за ней, опуская свой взгляд на ее едва прикрытую грудь. Это не мешало мне замечать, как ее юбка задиралась на бедрах, когда она поворачивалась на своем стуле, чтобы поговорить с одним из учеников у за спиной.
Она была горячей, настолько чертовски сексуальной, что мой член стоял как кол и упирался в молнию. Ублюдок хотел вырваться, он хотел намокнуть, когда я погружусь в ее киску.
Стон чуть не вырвался из меня, и тогда я понял, что у меня появилась проблема, серьезная проблема, которая могла стоить мне работы. Закрыв глаза и пройдясь ладонью по щеке, я выдохнул, беря себя под контроль.
Мне потребовалось несколько секунд, чтобы вернуть себе игривое лицо, но как только я вернул себе достаточно контроля, и мой стояк уменьшился, и не натягивал мои штаны, я встал и обратился к классу.
Я на секунду уставился на Мэдди, наблюдая почти как в замедленной съемке, как она откидывает длинные черные волосы через плечо и поворачивает лицо, как зажглись ее светло-голубовато-зеленые глаза, глядя в мою сторону. Хотя она была моложе меня всего лишь примерно лет на десять, я сказал себе, что она слишком молода, слишком невинна.
Она не выглядит невинной. Похоже, что она знает, как сжать свою киску вокруг твоего члена, пока ты не кончишь настолько сильно, что вылезут глаза.
Прочистив горло, я сосредоточился на остальных в классе. Студенты были чертовски взвинчены из-за того, что это был последний месяц школы. Они хотели выбраться отсюда, и я не мог их в этом винить, но это не означало, что я буду мириться со всем их дерьмом. Я уже привык иметь дело с теми, кто был в таком возрасте, и вспоминал, насколько сильно я ненавидел школу, и хотел уйти.
- Я знаю, ребята, что это для вас финальный забег, и остался только месяц, перед тем как вы уйдете. Но нам также остался месяц, чтобы довести дела до конца.
После моих слов все коллективно застонали, после чего я развернулся и начал писать на насухо вытертой доске. Учебно-методическая литература стаду детей в средней школе была совершенно безразлична, это было подобно прибиванию гвоздями желе к дереву.
