Облизав губы, мне стало интересно, на что это было бы похоже – чувствовать его губы на своих. Они выглядели твердыми и настойчивыми.
Моя киска стала мокрой, и я сжала бедра вместе. Между мной и столом был небольшой зазор, и я поняла, что он видел, что я только что сделала.
Он перевел взгляд с бумаги в руке, на мои сжатые бедра, а затем к моему лицу.
Когда я посмотрела в его глаза, то закусила губу, умоляя, чтобы он понял, что происходило в моей голове. Я не хочу, чтобы у него были неприятности. Я даже не соблазняла его, чтобы получить более высокую оценку. Я не обманщица, я верила в тяжелую работу, за что и получала оценки. Какая-то часть меня хотела, чтобы он был женат, или имел отношения. Это положило бы конец всем мыслям по отношению к нему, но он даже этого не подозревал.
Дерьмо, у меня сейчас такие неприятности.
- О чем ты думаешь? - Спросил он.
- Ни о чем, Мистер Сайлер, - наглая ложь.
Между нами несколько секунд, может минут, стояла мучительная тишина, я точно не знала. Мистер Сайлер продолжал смотреть на меня, а затем опустил взгляд на мои бедра. Я была настолько возбуждена, что мои трусики полностью промокли, все было предрешено.
Я не знала, что делать, и, тогда, шокируя меня до глубины души, он протянул и положил свою руку на мое бедро, и все встало на свои места. Я опустила взгляд на кончики его пальцев, которые ласкали мое бедро.
- Ты дрожишь.
Это правда, и я не могла остановить дрожь. Во мне пробуждалась порочность, и я хотела показать ему, как сильно я его желала, какой я была развратной, и как сильно я хотела быть с ним.
Раздвинув свои бедра, я положила руку поверх его и стала передвигать ее, пока он через трусики не коснулся моей киски. Остановит ли он меня, скажет ли мне, что это неправильно? Мы были практически одни в библиотеке, не считая библиотекаря, который куда-то ушел, и это чувство было пьянящим.
В словах не было необходимости, и я оглядела библиотеку, убедившись, что мы на самом деле были одни.
Вдруг, он резко отдернул руку.
- Я сожалею. Это было неуместно. Ты – моя ученица.
- Вы хотите меня? – Спросила я, чувствуя себя тупой, желая этого больше всего, чем чего-либо я хотела за всю свою жизнь.
Когда он мне не ответил, я стала настолько бесстыдной, что даже перестала краснеть. Я прижала свою руку к его члену, и была потрясена, но еще больше была рада, потому что он был твердый как камень.
Я это сделала. Я сделала его твердым.
Он сглотнул, его кадык дернулся, когда он посмотрел на меня.
- Это неправильно.
Возможно, но я не хочу, чтобы это заканчивалось.