Озарения (Рембо) - страница 40
Холодный луч в пыли играет
И щёчку милой освещает
Раздался выстрел резкий крик
Из сумрака портрет возник
Под рамкой треснуло стекло
Невыразимое словами
От мысли к звуку замерло
Меж ожиданьем и прощаньем
О юность моя пропавшая
Словно венок увядшая
Вот уже у дверей сожалений
И рассудка холодного время
Ô ma jeunesse abandonnée…
Ô ma jeunesse abandonnée
Comme une guirlande fanée
Voici que s’en vient la saison
Et des dédains et du soupçon
Le paysage est fait de toiles
Il coule un faux fleuve de sang
Et sous l’arbre fleuri d’étoiles
Un clown est l’unique passant
Un froid rayon poudroie et joue
Sur les décors et sur ta joue
Un coup de revolver un cri
Dans l’ombre un portrait a souri
La vitre du cadre est brisée
Un air qu’on ne peut définir
Hésite entre son et pensée
Entre avenir et souvenir
Ô ma jeunesse abandonnée
Comme une guirlande fanée
Voici que s’en vient la saison
Des regrets et de la raison
Марио Мафаи, Натюрморт с цветами
Ложатся сумерки Из сада
Слышны рассказчиц голоса
Хозяйка-ночь тому и рада
Им распускает волоса
Ах дети малые вы дети
Зачем хотите улететь
Что розе разговоры эти
Благоухая умереть
Ведь вот он тёмный час цыгана
Скорей наполните кувшин
Струёй волшебною фонтана
Он роз влюблённых господин
Le soir tombe et dans le jardin
Elles racontent des histoires
À la nuit qui non sans dédain
Répand leurs chevelures noires
Petits enfants petits enfants
Vos ailes se sont envolées
Mais rose toi qui te défends
Perds tes odeurs inégalées
Car voici l’heure du larcin
De plumes de fleurs et de tresses
Cueillez le jet d’eau du bassin
Dont les roses sont les maîtresses
Карой Ференци, Орфей
Поль Валери (Paul Valery)
Из сборника Альбом старых стихов (Album de vers anciens)
Вальвэн[9]
Здесь не твой ли лесок к водам милым распущен,
Словно кудри, рукой благодатной, когда,
Затерявшись в листве, ялик призрачный спущен,
И на волнах дрожит жарких солнц череда, −
Ослепляя, вдоль борта, − обласканных Сеной,
Заполдневных предчувствуя близость часов,
И в роскошество лета твой парус нетленный
За косою лесистой вмешаться готов.
Так пускай в этот гвалт вселазурного брюта
Золотая твоя отплывёт тишина…
Словно тень от страницы мелькнула над ютом
И на Сену упала, чья кожа – пыльна −
Зеленей переплёта той книги старинной,
Что навечно осталась открытой в гостинной.
Valvins
Si tu veux dénouer la forêt qui t’aère
Heureuse, tu te fonds aux feuilles, si tu es
Dans la fluide yole à jamais littéraire,
Traînant quelques soleils ardemment situés
Aux blancheurs de son flanc que la Seine caresse
Émue, ou pressentant l’après-midi chanté,
Selon que le grand bois trempe une longue tresse,