— Ты, — говорит, — еще поплатишься!
— Не грози. — Арей присел на корточки и ножичек вытянул. Махонький ножичек, такой за сапогом носить сподручно. А люди сведущие бают, что главное не величина, а умение. Этаким ножичком многое сотворить можно. — Ты, по-моему, неверно оценил ситуацию. Ты связан. Я свободен.
— Ненадолго. Помогите!
Заорал Добромысл так, что у меня уши заложило. И на сундуке я подпрыгнула, заозиралась… а после глянула на Арея, который ножичком ногти чистил, и успокоилася.
— Не надрывайся, — присоветовал Арей. — Не услышат. Я ж и вправду маг… вернее, скоро стану. Грамоту вот получу… и иные привилегии…
— Не доживешь. — Добромысл голову вздернул. — Я лично прослежу, чтоб тебя вздернули…
— Это будет сложно. Если, конечно, ты сам не маг. Нет? Так я и думал… и в поместье твоем магов нет, я бы почуял… а со мною еще двое… трое, Зославу считая. Как думаешь, отобъемся?
— Да вы…
— Мы приехали в гости из огромного уважения к твоей матушке. Моя будущая родственница, невеста моего дяди, Кирей-ильбека, будущего кагана… того, который воссядет на Белую кошму…
Он говорил медленно-медленно, будто с силою из себя кажное слово тянул.
— Так вот, она пожелала почтить твою добрую матушку визитом… и я не счел нужным отказывать ей в этаком пустяке.
А он смог бы?
Ух, вовремя я языка прикусила. И голову задрала, аккурат как Добромысл. Ну, надеюся, что как Добромысл, щеки-то дуть я по-боярски не научилася. А вот семак зазря не взяла, с семками, небось, делать вид, что беседа тебя не занимает вовсе, легчей было б.
— Так уж вышло, что дядюшка мой, да продлят боги его годы, свою нареченную любит безмерно…
…ага, дурить.
— …и потому меня следом отправил, чтоб я, значит, в оба глаза глядел…
…абы не угляделся вовсе… от захотелося Арея треснуть да чем тяжелым, тою ж кочергою, которая при камине лежала спокойненько. А там еще и лопаточка имелася махонькая, кованая узорами, чтоб, значится, пепел прибирать.
От лопаточкой бы да по самому темечку.
А то несет всякое…
— …ты ведь понимаешь, что в мире много всяких людей. Есть обманщики, есть воры… убийцы… насильники. — И ножичек будто бы из руки выронил, да только ножичек, в воздухе кувыркнувшись, по самую рукоять в шкуру ушел.
Добромысл только глазом дернул.
Левым.
— Я н-не н-насильник…
— Да? Хорошо… а то ж с насильниками ваша Правда как поступать велит?
— К-как?
— На кишках собственных вешать. А мне бы не хотелось… грязно это. Неэстетично.
Тьфу ты, придумал жаху. А Добромысл побледнел прямо весь.
— М-мы н-не знали, что она просватана!
— Да ну?
— Божиней клянусь… за кого просватана… в селе всякое говорили, что нашла жениха… кого она там найти могла? Да она ж… девка обыкновенная. У мамки таких сотня…