«Что такое счастье – это каждый понимал по-своему».
Аркадий Гайдар
Мало кто знает, что в Москве еще совсем недавно имелось уникальное лечебное заведение, которое организовал и содержал мой известный персонаж, безработный Хабаров. Дело в том, что буквально в сотне километров от столицы располагается девственный кустарно-луговой массив, состоящий из торфяных озер и болот ледникового происхождения, где в воде водятся язь, линь, карась, окунь, щука, а в небе – черный коршун, русский орел, скопа, пустельга, ремез, речная крячка, тростниковая камышовка. Но вовсе не это привлекло сюда в начале ХХI века безработного Хабарова, а то, что при своем бесславном отступлении из Москвы в 1812 году Наполеон был вынужден утопить в этих озерах и болотах все свои сокровища, награбленные в России: церковную утварь, золото и серебро в слитках, изделия, украшенные драгоценными камнями. А где точно – неизвестно, потому что этот французский русофоб, не рассчитавший свои силы, никому об этом перед смертью не сказал, а потом умер. Хабаров не такой был дурак, чтобы эти сокровища искать, потому что у нас кто сокровища даже если и найдет, того все равно или убьют, или посадят, или он рехнется умом. Да никто, если честно сказать, объемных тайных сокровищ так и не нашел за все обозримое время нашей истории, несмотря на то, что Русь обладает древней традицией – сначала украсть, потом где-нибудь это наворованное спрятать. В существовании библиотеки Ивана Грозного и то наука сомневается. Хабаров зато прочитал, что эта торфяная вода благодаря своим теплофизическим свойствам и биохимическому составу оказывает лечебное воздействие на суставы, сердце и нервы, а по случаю Наполеона имеет повышенное содержание золота, серебра, меди, олова и цинка, что еще более усиливает ее медицинские свойства. Хабаров тогда взял кредит, одолжил у меня недостающую сумму, рассчитал ЛОГИСТИКУ привоза торфяной воды и устроил водолечебницу на две гидромассажных ванны с пузырьками и солярием в Первом Колобовском переулке, в том самом полуподвале, где раньше была мастерская нашего покойного друга литератора и скульптора Федота Федотовича Сучкова, отсидевшего при Сталине тринадцать лет, ученика великого русского писателя Андрея Платонова. Впрочем, все эти подробности вряд ли имеют прямое отношение к моему, следующему за этими подробностями рассказу. О том, как лежа в этой целебной воде, куда мой старый институтский друг Хабаров пускал меня бесплатно, я вдруг начал медитировать и вспоминать, вспоминать, вспоминать…
Добавлю только, что Хабаров официально именовал свою водолечебницу «Счастье» и печатал о ней объявление в газете «Московский комсомолец». Но, как потом выяснилось, когда на него завели дело, лечебница вообще-то была, мягко говоря, не совсем официальная. Ну, не будем об этом. Следователи в принципе ничего потом доказать не смогли или не захотели. Покрутились, повертелись, нервы только всем попортили, после чего рассыпалось дело в прах.
