— Я бы могла ещё помолчать, ведь я знаю, ты бы хотел, чтобы я молчала. Вот я и решила недельку другую послушать твои мысли. Больше не могу, я так скучала по тебе. Может, поговорим?
— Чего ты хочешь? — мысленно спросил Винсент.
— Чтобы ты был со мною всегда, а я буду показывать тебе сны. Прекрасные сны, они понравятся тебе.
— Я так не думаю.
«Поле после битвы. Стервятники кружили над ним, убитым здесь. Две птицы спустились, сели на него и начали клевать».
— Прекрати, слышишь! Прекрати это!
— Я думала, тебе понравится, напомнит прожитые жизни.
— Нет, мне не понравилось. Меня и так едят заживо.
— Разве это не прекрасно?
— Нет.
— Хорошо.
«Где-то в средних веках.
За Винсентом бежала толпа. Он влетел в таверну, закрыл двери, поставил засов. Люди оглядывались на него, не понимая, что за чудак ворвался сюда. Двери начали трещать, сотрясаться от ударов и давления.
— Не уйдёшь от нас, не уйдёшь! — кричали голоса с улицы.
Наконец деревянные двери изошли трещинами, сорвались с петель и рухнули. Толпа ворвалась в таверну, схватила Винсента и унесла с собой.
Его долго пытали в башне…»
— Прекрати это!
Ответа не последовало, сон продолжался.
«…потом распяли на кресте. Но он не умер. Полкреста сломали, освободили ноги. Винсент побежал с тяжёлой ношей из сосновых брёвен. Люди кидали в него камни. Он упал, поднялся, попытался идти. Что-то твёрдое ударило в голову. Почувствовалось тепло. Мир пошатнулся. Винсент упал на землю. Его перевернули на спину крестом к земле и долго были палками. Он уже умер, а они все били и били…»
— Прекрати это! Хватит.
— Тебе не понравилось?
— Нет!
— У меня есть то, что тебя заинтересует.
— Неужто?
— Да.
«Сырой подвал, освещаемый одной тусклой лампочкой. Винсент привязал за руки испуганную до смерти девятилетнюю девочку к трубам. Здесь их никто не услышит. Предвкушение того, что он собирался с ней сделать, отдавалось радостной дрожью во всём теле. Он готов был прыгать от счастья. Руки её зафиксированы, а ноги не помешают, они обездвижены, Винсент сломал ей позвоночник именно так, чтобы отключило только ноги. Он хорошо знал анатомию…»
— Лучше давай повторим предыдущий сеанс, — умолял Винсент, но бесполезно.
«Он отрезал девочке ногу. Та естественно ничего не почувствовала, но всё хорошо видела и сильно кричала…»
Вдруг всё оборвалось. Наступила тишина и темнота, чувствовалось только, как тело едят, и это не пиявки не другие черви или ещё кто-то, а какие-то новые маленькие существа не больше горошины, но их очень много и они работают быстро, наверное, голодные.
— В чём дело? Ты передумала?