Открыв глаза, он сразу зажмурился, спасаясь от слепящего света и кружащих разноцветных мошек. Какое-то время он пытался с ними бороться, но потом решил, что вовсе незачем смотреть на этот ужасный свет. Отвернувшись, он вновь попытался обрести покой.
Только он так и не вернулся. Сквозь звон в ушах с боем пробивалось неразборчивое бормотание, и темнота перед глазами была еще хуже этого пронзающего словно копье света. Темнота сгустилась в непроглядное черное облако и стала кружиться, куда-то увлекая, но, не позволяя себя догнать. Она поменяла местами землю и небо, и ему стало казаться, что земного притяжения больше нет.
Но ведь это невозможно — он ощущал, что лежит на чем-то жестком и холодном!
Желание разобраться в происходящем, на время заставило слабость отступить. Вновь открыв глаза, он попытался отгородиться от беспощадно бьющего ярко-алого света. Но почему-то руки не стали слушаться и оставалось только оглядеть мир, превозмогая себя и ненавистный свет.
Первым, что прояснилось перед глазами, было клонящимся за горизонт кровавым солнцем. Кроны далеких сосен, словно зубы исполинского чудовища, с каждым мгновением все более жадно поглощали несчастное светило, и алая кровь все дальше растекалась вокруг них.
Однако мир еще не погрузился во тьму, прямые лучи все еще освещали пустынное поле и крутой холм, на котором, словно копья темного воинства зиждились вбитые в землю столбы. Длинные тени этих столбов исполосовали весь холм, придавая ему одухотворенный и какой-то мистически-зловещий вид.
Почти все эти странные столбы находились на приличном удалении, но один из них возвышался не более чем в метре. Черный, или казавшийся черным из-за контрастного освещения, столб представлял собой двухметровый монолит, вырезанный из единого куска камня. Его грани, некогда ровные и острые были стерты и выщерблены временем, дождем и ветром.
Эта непонятного назначения прямоугольная колонна, вызвала ассоциации со стелой, установленной в честь великого подвига какого-то древнего героя…
Он вздрогнул, когда то, что казалось лежащей под столбом бесформенной тенью, вдруг зашевелилось. В свете заката розовым блеснули глаза.
— Очнулся? — хрипло прошелестела тень. — Не повезло…
Теперь стало видно, что заговоривший был человеком — он сидел на коленях в странной, неестественной позе. Его руки были заломлены за спину и будто бы связаны за столбом…
Неожиданно пришло осознание, что он и сам находится точно в таком же положении! Колени отозвались болью из-за непроизвольного движения. Спина и голова ощущали холодный шершавый камень, а онемевшие руки были связаны позади столба веревкой.
