Я взглянула на следующую группу рисунков: мы приближались к зарослям сиреневых елок. И тут я увидела двойное дерево с подписью «СэМММММи и ДеКСКСКС» – именно так. Увы, елки были не особенно хороши, даже если закрыть глаза на сиреневый цвет, и больше всего напоминали флагштоки.
Я провела пальцами по рисунку и по подписи.
– Вот они, – сказала я.
– Кто?
– Мои племянники – Сэмми и Декстер Патни…
– Сэмми и Декстер?..
И тут она побледнела – прямо у меня на глазах. Она побледнела так сильно, что я внезапно поняла, каково это – увидеть привидение.
Целую нескончаемую минуту мисс Генри не отрываясь смотрела на меня.
– Вы родственница Шерил, да? – спросила она наконец. – У нее, кажется, есть сводная сестра? Или вы друг семьи и дети просто называют вас тетей?..
Она говорила очень тихо, голосом человека, который уже знает страшную правду.
– Нет, я замужем за братом Джесси, за Гриффином. Мы недавно поженились.
В коридоре внезапно стало нечем дышать. Не знаю, как или почему, но воздух вокруг нас словно сгустился.
– Насколько недавно?
– Мы познакомились в Лос-Анджелесе. Он временно работал в ресторане недалеко от моего дома. Или, вернее, бывшего дома.
Я улыбнулась, но выражение лица мисс Генри не изменилось, и я продолжила:
– Все произошло очень быстро… Наверное, лучше не рассказывать, насколько быстро, а то у вас сложится обо мне неправильное представление. Вообще-то я в жизни не совершала ничего подобного. Ничего до такой степени необдуманного.
Я слегка покраснела:
– Не люблю женщин, которые говорят: «Я сразу поняла, что мы созданы друг для друга». У меня такого не бывает. Я даже когда носки покупаю, и то вечно не могу определиться.
Она не отрываясь смотрела на меня, словно с каждой секундой укреплялась во мнении, что у меня не все дома.
– Хотя, наверное, насчет носков – это я погорячилась… С ними все намного проще…
Ни слова. Она не произнесла ни слова. А я продолжала щебетать – понимала, что говорю лишнее, но уже не могла остановиться. Я должна была сделать что-нибудь, чтобы краска вернулась к ее щекам.
И тут я заметила у нее на запястье вторую половину татуировки Гриффина. Вторую половину якоря. Правую, более острую половину.
– Подождите… – проговорила я. – Так вы Джиа?
– Я Джиа.
– Гриффин говорил мне о вас! Правда, не называл вашей фамилии. Но он рассказал мне про татуировку. Мне нравится. В смысле, нравится татуировка и нравится, что вы решили ее разделить.
Я по-прежнему улыбалась. Вот что самое ужасное: я по-прежнему улыбалась. Тогда я еще не знала, что делать этого нельзя. И внезапно Джиа, мой только что обретенный и уже утраченный друг, развернулась и быстро пошла прочь.