Гриффин встретился со мной взглядом, и мне оставалось только признать, что его слова похожи на правду – по крайней мере, правду, как он сам ее понимает. Но легче мне от этого почему-то не стало.
– Я никогда не пытался никого спасать – ни Джиа, ни тем более тебя.
– Тогда что ты пытаешься сделать? Послушай, планы – это хорошо, но не лучше ли заранее смириться с тем, что фотография останется для меня просто хобби, а я так и не найду себе работу, если, конечно, не соглашусь писать для какого-нибудь «Вестника Захолустья».
Мой тон поставил Гриффина в тупик, и он окончательно перестал что-либо понимать.
– Энни, что тебе сказала Джордан?
– Ничего…
– Тогда почему ты упорно пытаешься со мной поссориться? Неужели тебе станет от этого легче?
Я пошла прочь, даже не остановившись, чтобы опустить фонарики обратно в ведро – маленькие, ни в чем не повинные фонарики, которые я по-прежнему сжимала в руках.
– Неправда. Я не пытаюсь поссориться.
– Тогда что ты делаешь?
– Иду домой.
И тут я поняла, в чем моя главная беда: я до сих пор не знаю, где он – мой дом.
Меня всегда поражало, сколько читателей задавало мне один и тот же вопрос: как прервать надоевшую поездку. Как прервать поездку, за которую – и они прекрасно об этом знали – денег им не вернут. Я никак не могла понять, почему они считают, будто ответ мне известен, а потом догадалась: на самом деле большинству читателей ответ не нужен. Они не собираются прерывать поездку – давно запланированную, долгожданную, желанную. Просто когда выбор сделан – любой выбор, даже приятный, – все равно хочется верить, что это еще не свершившийся факт и где-то есть черный ход, которым можно при случае воспользоваться.
Дома меня ждала записка от Эмили:
«Аннабель, я надеялась поговорить с вами до отъезда, но завтра утром у меня лекция, и мне нужно возвращаться в Манхэттен.
Еще увидимся?
Эмили».
Я положила записку обратно на стол, гадая, о чем это она хочет со мной поговорить. О том, что я не понимаю ее сына? Не знаю, что ему нужно для счастья? Обо всех тех вещах, о которых надо было подумать прежде, чем начинать совместную жизнь?
Еще я нашла на столе остатки ужина, которым Эмили кормила близнецов: зажаренные на решетке куриные палочки, сладкий картофель во фритюре, бананово-черничный молочный коктейль.
Я взяла пригоршню картошки и медленно потащилась наверх, совершенно измотанная двумя сегодняшними ссорами – и той, что навязала мне Джордан, и той, с Гриффином, которую я затеяла сама.
Проходя мимо комнаты близнецов, я с облегчением отметила, что дверь закрыта, а свет погашен. С еще большим облегчением я услышала доносящийся из ванной плеск воды и негромкое пение Джесси. Все это вместе означало, что остаток дня я проведу в одиночестве, а с душевными потрясениями на сегодня покончено.