Самой вопиющей недостачей в рюкзаке оказалась Библия. Она была у Питера с самого его обращения, она наставляла, вдохновляла и утешала его так много лет, он тысячи раз листал ее страницы, оставив на них тысячи отпечатков пальцев, так что из ДНК его клеток, осевших на волокнах льна и хлопка, можно было бы, наверное, вырастить нового Питера.
— Пока τы не пришел, мы были одинокие и ςлабые, — однажды сказала ему Любитель Иисуса-Семнадцать. — τеперь, вмеςτе, мы ςильные.
Питер надеялся, что его драгоценная Библия короля Якова придаст силы ей и ее собратьям. Их собственная Книга Странных Новых Вещей.
Она и так вся хранилась у него в памяти. Все то, что важно, то, что может понадобиться. Даже теперь он был совершенно уверен, что сможет прочитать наизусть Евангелие от Матфея, все двадцать восемь глав, кроме самого начала, где Езекия-родил-Иоафама[52]. Он думал о Би, вспоминая, как она читала ему шестую главу в своей крохотной спальне, когда они впервые были вместе, вспоминая ее голос, нежный и страстный, когда она говорила о небесном святилище, где все драгоценное в безопасности: «Ибо где сокровище ваше, там и сердце ваше». Он думал о последних словах Матфея и о том, что значат они для двоих людей, которые любят друг друга:
Я буду с вами всегда до скончания века. Аминь.