Добежал. Сел рядом на единственный пустующий, словно бы специально для него оставленный стул. Сказал:
– Ты даже не представляешь, как я рад.
Люси задумалась. Надолго, секунды на три. Наконец, честно сказала:
– Да ну, вполне представляю. Сама рада примерно так же.
Не давая опомниться, проинструктировала:
– Тут надо все заказывать у стойки. Эспрессо у них безупречный и еще миндальный хорош – но это при условии, что ты в принципе любишь латте. Если захочешь меня чем-нибудь угостить, имей в виду, кофе я уже выпила достаточно. Лучше купи персиковый сок в стеклянной бутылочке, я его больше всех свежевыжатых люблю.
Вернувшись с напитками, Феликс сел напротив. Сказал:
– Самое главное вот что. Ты, пожалуйста, запиши мой номер. Вот прямо сейчас. И выучи его наизусть. Если вдруг опять когда-нибудь проснешься там, где вместо нашего зала необъятный простор и швейные машинки, ты мне, пожалуйста, сразу позвони. Вдруг я там все-таки есть? И знаю, где Фридина студия. А если не знаю, поищем ее вместе.
Люси посмотрела на него с нескрываемым интересом.
– Совсем псих, – одобрительно сказала она. – Ты даже хуже, чем я. Теперь точно не пропаду.
* * *
– Фрида, – сказал Феликс, – можешь меня поздравить, я стал персонажем комедии. Даже не так, я и есть дурацкая старая комедия, в самом названии которой сокрыта вся страшная правда про меня.
Фрида непонимающе нахмурилась, но миг спустя хлопнула себя по лбу и расхохоталась.
– «Я люблю Люси»?
– Холмс! Но как?
– Элементарно, Ватсон. О чем ином может свидетельствовать ваш лоснящийся правый рукав и протертое до гладкости сукно на левом рукаве возле локтя?[30]
…Внезапно стала серьезной. Спросила:
– И что ты будешь делать, когда она в очередной раз сгинет?
Феликс просиял:
– Так это же самое интересное! До сих пор, по словам Люси, все ее родные и близкие оставались на месте, исчезала только ты и твоя танцевальная студия. А теперь у нее буду я. С одной стороны, тоже близкий и, надеюсь, почти родной. А с другой, я совершенно не намерен пропускать твои занятия. Возможно, из меня получится своего рода мост? А если нет, просто куплю тебе швейную машинку в том магазине на Раугиклос. Который вместо…
– И в городской психушке станет одной свободной палатой меньше, – проворчала Фрида. – Ты меня знаешь, счастливчик. Я очень храбрая. Но если в один прекрасный день я увижу в твоих руках швейную машинку, закричу и убегу прочь.
– Кстати. Сколько раз ты уже назвала меня счастливчиком?
– Семь тысяч ровно, счастливчик… Упс! Моргнуть не успела, а уже семь тысяч один.
– Всего семь тысяч, и уже такой эффект, – восхитился Феликс.