Владимир Александрович вспомнил, как вечером чертили схему предстоящего штурма:
– Так… Вот отсюда пойдем, и вот здесь. Тут – двое останутся, на всякий случай. Понял?
– Логично.
Асхабов сверился с рисунком, который оставил разведчик:
– Шамиль сразу же выводит заложников через старое русло, к тропе. Группа прикрытия с пулеметом будет на скале. Есть возражения?
– Вроде, нет… – На бумаге все выглядело грамотно, а вот как уж получится…
Понимал это и Асхабов:
– В бою всего не предусмотришь. Понимаете?
Виноградов вздохнул:
– Обьясните только, что главное – заложники.
– Разумеется, майор. Конечно…
А сейчас Владимир Александрович лежал среди камней и настороженно прислушивался к звукам, доносящимся с той стороны, куда ушел со своими людьми Шамиль.
Впрочем, ничего особенного пока слышно не было.
Виноградов вернул бинокль:
– Все тихо там?
– Да, – Асхабов покосился на рубиновый глаз торчащего из кармана прибора. – Пока тихо…
Майор уже знал, что в случае опасности или непредвиденных осложнений брат Шамиля должен включить «радиомаяк» – но приемный датчик пока не пульсировал, оставаясь по-прежнему темным и безжизненным.
Секунды тянулись, обостряя слух – и Владимир Александровичу показалось даже, что он начал различать дыхание притаившихся вокруг автоматчиков.
– О чем задумался, майор? – Шепнул Асхабов.
– Смешно… Думаю, как теперь деньги начальству обратно сдавать.
– Какие деньги?
– Ну, доллары… Которые на выкуп.
– Доллары? Забудьте про них.
Лежащий рядом человек заговорил чуть громче, но так, чтобы его никто кроме Виноградова услышать не мог:
– Вам-то что? Сдал-принял, подпись-протокол.
– Ну, как же…
– Послушайте, майор. Деньги списаны. И какая разница, кому они достанутся – бандитам или тем, кто спасет заложников?
Владимир Александрович только крякнул.
– В конце концов, это мои проблемы, верно? – Асхабов посмотрел на циферблат советских «командирских» часов:
– Время. Пошли!
Шорох осыпающихся под ногами камней казался Виноградову неестественно громким.
Выхватив пистолет, он побежал вниз по склону вместе со всеми, с трудом различая по бокам и впереди себя силуэты атакующих – одинаково страшные от натянутых на лицо черных шапочек-масок.
Рядом кто-то споткнулся, упал и зашипел от боли.
И почти сразу лопнула предутренняя тишина. Сначала взрыв, потом очередь из автомата, потом ещё несколько длинных, злобных очередей…
– Ал-лаху акбар!
Над головами бегущих раскрылся красивый и страшный веер огня.
Виноградов тоже зачем-то выстрелил из пистолета в темноту: один раз, другой, третий… Неожиданно майор увидел прямо перед собой обмазанную серой глиной стену: