Отец, поужинав, включил телевизор. И Леня благодушно подсел к нему, когда внезапно сверкнула молния: мама вошла в столовую, держа в каждой руке по башмаку, над одним из которых Леня произвел хирургическую операцию.
Она молча сунула их отцу.
Он взял их и, явно не зная, что с ними делать, постучал одним о другой:
— Малы?
— Полюбуйся на забавы своего сына! — зловеще произнесла мама.
Лёне показалось, что он стал совсем маленьким, что если сжаться еще сильнее, то можно целиком уйти в щель кресла и там пересидеть то ужасное, что сейчас должно было разразиться.
Папа внимательно осмотрел верх ботинок и, ничего не обнаружив, перевернул их подошвами к себе. По тому, как он присвистнул, чувствовалось, что зрелище произвело на него впечатление.
— Тонкая работа! — сказал папа и попробовал ковырнуть пальцем приколоченный Леней старый каблук, но без всякого успеха. — Парень потрудился на славу!
Леня чуть было не приподнял голову, но, вспомнив, что папины реплики на такие темы в присутствии мамы ничего не значат, продолжал сидеть смирно.
— Странно, что ты способен шутить. — Мама сделала внушительную паузу, вполне достаточную для того, чтобы папа прочувствовал свое недопустимое легкомыслие. — Шутки сейчас совершенно неуместны. Ботинки стоили семьдесят рублей… За эти деньги папа должен работать целый день…
Это уже адресовалось Лёне.
— А что? — не выдержав, буркнул он. — Я их и такими буду носить…
Папа щелкнул ботинком о ботинок и протянул маме.
— Зачем они мне? — удивилась мама. — Ты слышал, он их будет носить. Отлично! Валенки я уберу, а ты завтра же наденешь эту обувь и шерстяные носки…
Леня был уверен, что отделался очень дешево. Но, если кому-нибудь из вас приходилось носить ботинки с разными каблуками, вы легко вообразите те мучения, которые он испытал еще по дороге в школу.
На переменах он не вылезал из-за парты, а когда шли домой, не выдержал и, прихрамывая, попросил Пашку отдать каблук.
— Шайбу? — удивился Пашка. — Ты что?
Только через сутки Пашка сжалился. В сапожной мастерской каблук поставили на место, мама снова убрала ботинки и выдала бедному Бубырю валенки. Как приятно было их надеть и ходить не хромая!…
Но шайбы снова не было. Следовало предпринять решительные шаги.
Оля, старшая сестра, по указанию мамы или из-за своего зловредного характера, внимательно следила теперь за Леней.
— Она мне прямо дышать не дает! — пожаловался как-то Бубырь отцу.
— Ничего, сынок, — отец шутя подтолкнул Бубыря, — а ты знай свое, дыши помаленьку…
Похоже было, что Бубырь принял эти слова, как разрешение действовать.