Я снова послушала – нет, он меня дурачит! Шелест и шелест, но ничего похожего на слово «Реймс».
– Услышать могут только ведьмы или сыновья ведьм, – сказал Миша.
– Ну да, ха-ха, смешно, – сказала я, скривившись.
– Идем. – Он взял меня за руку и потащил за собой в зал.
Открыл шкаф, достал с полки свой серый свитер домашней вязки и подал мне:
– Пощупай.
Я не понимала, чего он хочет, но свитер взяла. Приятный, мягкий, теплый.
– Чувствуешь? – спросил Миша.
– Что?
– Он теплый.
Свитер был и вправду точно с батареи сняли.
– Бабуля связала, – сказал Миша. – И слегка наколдовала, чтобы он всегда меня согревал.
Я хмыкнула. Заглянула в шкаф – ни грелки, ни утюга какого-нибудь там не обнаружилось.
– Погоди, так бабушка твоя тоже, что ли… – Не то чтобы я поверила полностью, но мне всегда хотелось, чтобы такие вещи существовали: ну, волшебство, магия…
– Бабушка, и тети, и двоюродные сестры… Все женщины в семье, – и он добавил чуть тише: – И жены моих братьев тоже.
Тут мысли мои вдруг переключились на другое.
– Значит, я не вписываюсь?
– Не вписываешься? – сказал он, будто бы не понимая. Но глаза опустил.
– Ну, все женщины ведьмы, и жены твоих братьев тоже… У тебя сколько братьев, кстати?
– Двое.
– Ну вот, а я просто человек.
– А мне бы и не хотелось, чтобы моя жена была ведьмой.
– Правда? – улыбнулась я.
Он сгреб меня в объятия:
– Ты бы колдовала, была бы могущественной, делала бы все, что захотела…
Мне прям захотелось быть ведьмой, честное слово. Но Миша продолжил:
– А я? Я был бы вроде твоего верного глупого пса.
– То есть ваши мужчины, они…
– Они обычные люди, – сказал Миша. – Жены вертят ими как хотят. А мне бы хотелось равноправных отношений.
А теперь мне очень даже нравилось, что я просто человек.
После его слов о равноправных отношениях я почему-то полностью поверила, что ведьмы существуют.
– А мы сообщим твоей семье, что собираемся пожениться? – спросила я.
– Само собой! – сказал Миша.
Я представила, как Миша скажет: «А это моя невеста – Вика», и все кинутся меня целовать в щеки, обнимать, будут поздравлять нас и поднимать за нас тосты на этом званом семейном обеде.
– А если спросят, когда свадьба? – обеспокоилась я. Месяца два-три на подготовку, пожалуй, хватит.
– К Новому году? – спросил Миша.
– Да, – покивала я. Можно будет подобрать прелестную белую шубку из пушистого искусственного меха. И весь город будет нарядный и сияющий, будто нарочно для нас.
Весь вечер я выбирала одежду. Спросила Мишу, что могут значить слова «все, что душе угодно», он ответил:
– Все, что душе угодно.
Шуточки ему. А я еду с родителями жениха знакомиться! Надо выглядеть милой, скромной, но в то же время и не серым воробышком – а то решат, что Миша мог бы найти кого и повиднее.