Рука судорожно сжала камень.
Через секунду на мою руку легла тонкая бамбуковая трость, и я услышала глухой голос, словно говоривший человек произносил слова через металлическую трубу.
Я подняла глаза и закричала от ужаса.
Моретта выпала и покатилась по мокрой мостовой.
На меня хищно нацелился длинный птичий клюв диковинной маски. Человек, стоящий рядом, быстро убрал с моей руки трость, а другой рукой перехватил зажатый камень. Приподняв маску, заговорил:
— Мисс, не делайте то, о чем серьезно пожалеете. Голуби — священные птицы этого города, и им позволено все. Готовящееся преступление никто не заметил, кроме меня. Все наслаждаются «Полетом ангела». Все, кроме нас.
Я разглядывала странную птичью маску с нарисованными на ней круглыми очками, зловещий саван, черную шляпу с круглыми полями и непроницаемый, полностью скрывающие тело плащ из тяжелого атласа, отороченный серебряной вышивкой с изображением черепов. В прорези маски на меня с нескрываемым любопытством смотрел один ярко-голубой и другой зеркальный глаз, в котором на миг отразилось мое бледное лицо. Мужчина сдержанно улыбался, приподняв уголки губ.
Двусмысленная улыбка и хищно опущенный клюв загадочной птицы напомнили мне гротеск Апокалипсиса, существо, сошедшее с полотен бессмертного Босха.
Я не могла отвести от незнакомца завороженного взгляда, и только девочка, тронувшая меня за локоть («Signora, è la maschera?[17]»), прервала визуальный молчаливый диалог.
— Как ваше имя, мисс? — услышала я вопрос незнакомца, после того как малышка вернула мне утраченную Моретту.
Что заставило меня тогда соврать, какой потаенный голос дал совет — не знаю, но я назвала имя сестры.
Мужчина галантно поклонился, снял шляпу. Приподняв за клюв страшную маску, открыл лицо, на котором играла искренняя мальчишеская улыбка.
— А меня Гай, Гай Лэндол, очень рад познакомиться, Ирина.
Напряжение мгновенно спало, и я с интересом разглядывала стоящего рядом господина. Это был молодой мужчина ростом немногим выше среднего. Светлые волнистые волосы стянуты кожаным ремешком в хвост. Под плащом угадывалось мускулистое, натренированное тело. Одно из стекол его странных очков было обычным, через него я видела насмешливый голубой глаз, другое же отливало зеркальным блеском.
Мужчина, назвавший себя Гаем Лэндолом, не являлся красавцем в классическом понимании этого слова, но был щедро наделен обаянием. Смелый, нагловатый взгляд с прищуром, открытая, располагающая улыбка, благородные, чуть надменные черты лица, присущие жителям Альбиона, волевой подбородок, обветренная на вересковых пустошах кожа щек, правильной формы нос с небольшой горбинкой.