— Антония? — снова заглянула старшая герцогиня и зашла в покои. — Милая, я хочу кое-что подарить тебе, — Тони заметила в её руках продолговатый бархатный футляр. — Я сама в этом замуж выходила за папу, — на губах леди Эстер появилась мягкая улыбка, женщина присела рядом с дочерью. — Держи.
Она хотела сначала поблагодарить и отложить, но любопытство оказалось сильнее, и Антония открыла футляр. Внутри, на белом шёлке лежало колье. Изящная вязь оправы из белого золота, россыпь тёмно-синих, как полночное небо, сапфиров, и искорки бриллиантов. Тони, заворожённая мерцанием драгоценных камней, осторожно прикоснулась, провела по прихотливым извивам, потом посмотрела на мать.
— Красивое, очень, — тихо призналась она.
— Оно твоё теперь, дорогая моя, — леди Эстер погладила Антонию по волосам. — Когда-нибудь ты подаришь его своей дочери, Тони.
Девушка осторожно закрыла футляр, опустив взгляд. Снова стало грустно: вот, мама уже и о внуках думает, тогда как Тони не представляет себя женой вообще.
— После ужина поедем, — напоследок добавила леди Эстер и вышла.
Тони же, посмотрев в окно, поняла, что у неё в этом доме есть только один человек, посвящённый в маленькую тайну юной герцогини, и именно он может помочь с мечом. Потому что если не Рамон, то больше никто. Антония небрежно бросила футляр с колье в сумку и выскочила из комнаты, направившись к покоям брата. Дошла до двери, постучала, надеясь, что Рамон никуда не ушёл, и когда услышала приглашение войти, с облегчением перевела дух. Приоткрыла дверь и юркнула в комнату, оглядевшись. Рамон сидел у окна с книгой и с сосредоточенным видом что-то читал, вычерчивая в воздухе невидимые символы — за пальцами оставался мерцающий серебристый след.
— М-м, Тони? — рассеянно отозвался он, подняв взгляд на Антонию. — Что-то случилось?
— Ты должен мне помочь, — она не сводила с него напряжённого взгляда. — Принеси мне вечером во дворец меч.
Парень вытаращился на сестру, уронив книгу с колен.
— Меч? Во дворец? Тони, ты с ума сошла? От кого ты там защищаться собралась? — выговорил наконец он, потом прищурился и нахмурился. — Или решила пойти на крайность и жениха своего заколоть, что ли?
— Дурак, — сердито одёрнула его Антония и отвела взгляд, слегка покраснев. — Я не хочу оставлять его здесь, мама может залезть в коробки, — призналась девушка. — А из дворца я заберу его сама… потом.
Как, она что-нибудь придумает, обязательно. Но если мать обнаружит меч, точно отберёт. Рамон вздохнул и покачал головой, смерив сестру выразительным взглядом.
— Тони, зачем тебе вообще этот меч? Вряд ли ты его когда-нибудь применить сможешь, глупая, — он хмыкнул. — Кроме как на занятиях фехтованием. Если мужа уговоришь, — с ухмылкой добавил Рамон.