Я опустилась на колени рядом с ней.
- Мы сможем, - я сжала ее руку. – Я знаю, мы сможем.
Скарлетт шмыгнула носом.
- А что насчет классов для родителей? Что насчет боли? Что насчет денег? Как я должна буду содержать человека, если работаю кассиров в «У Милтона»?
- Мы ведь уже говорили об этом, - произнесла я. – У тебя ведь есть некоторые сбережения от бабушки с дедушкой, ты можешь использовать их.
- Но это для колледжа, - простонала она.
- О, ну да, - пробормотала я, - конечно. Ты права. Колледж сейчас гораздо важнее. Это же твой ребенок, Скарлетт! Ты нужна ему!
- Мой ребенок, - повторила она, ее голос отразился от стен. – Мой ребенок.
И тогда я услышала это: скрип открывающейся двери. Не входной, нет, ближе, буквально рядом с нами. Я выскочила из кабинки, спрашивая себя, как я умудрилась упустить кого-то, кто был здесь все это время и все слышал. Но все было хуже, чем я могла себе представить. Гораздо хуже.
- О боже, - сказала Джинни Тейбор, увидев меня. Она стояла в футе от меня в своем белом свитере, ее рот напоминал идеальную букву «О». – О боже!
Скарлетт закрыла глаза и подняла руки к лицу. С потолка доносилось тихое потрескивание лампы. Никто не сказал ни слова.
- Я никому не скажу, - быстро сказала Джинни, пятясь к двери, - клянусь. Я не скажу.
- Джинни, - начала я, - это не…
- Я никому не скажу, - громче повторила она, почти подойдя к двери, - честно слово, - и она выскочила за дверь, оставив ее захлопываться перед моим лицом.
Когда во время ланча мы шли к машине Мэйкона, все уже бросали на нас странные взгляды.
Каждый, абсолютно каждый, смотрел на живот Скарлетт, словно во втором семестре он вдруг вырастет, а ребенок может выскочить оттуда в любую минуту. Мы перекусили в машине, припарковавшись на заправке.
- Это странно, - заявила Скарлет, заканчивая со вторым хот-догом, - я голодна.
- Притормози с этими хот-догами, - нервно заметила я. – Не нужно быть слишком самоуверенной.
- Со мной все прекрасно, - отозвалась она. Мэйкон потрепал меня по колену.
Все это было моей виной. Джинни Тейбор, естественно, обманула меня, и теперь секрет Скарлетт был известен всей школе.
- Я не злюсь на тебя, хватит смотреть на меня так, словно ты ждешь, что я взорвусь в следующую секунду, - хмыкнула подруга.
- Мне так жаль, - сказала я уже в двадцатый раз. – Правда.
- Почему? – пожала она плечами. – Дело-то не в тебе, а в Джинни и ее длинном языке. Все, хватит, забыли.
- Господи, - пробормотала я, и Мэйкон закатил глаза. Я уже придумала несколько способов убить Джинни голыми руками. – Мне, правда, очень-очень жаль.