— Спущусь.
— Через десять минут все будет готово, — Мадэ поклонилась и хотела выйти.
— Подождите, Маде…
— Что–то еще? — не поднимая глаз, спросила она.
— Простите, что накричал на вас.
— И вы меня простите, — Мадэ снова поклонилась и вышла.
Выйдя из туалетной комнаты, Кинт покопался в вещах, оделся попроще, затем достал из ранца кожаный тубус для бумаг, перебрал несколько листов, нашел расписку ссудной конторы и положил ее в карман. Быстро снарядив пустые магазины, Кинт погромыхал деревянной коробкой с десятком патронов и недовольно скривился, затем воткнув магазины на место, надел портупею на свитер, сверху бушлат, который подпоясал поясом с револьвером. Штык за голенище, шляпу, все… готов.
— Ты на войну собрался? — Сэт воткнув вилку в сырную лепешку, возила ею по блюдцу со сметаной.
— Нет, я собрался в центр города, большая часть которого состоит из людей, которым я в прошлом попортил много крови.
— Давай я отправлю с тобой Гэрта?
— Не надо.
— Уверен?
— Да. Прошло время, и я сейчас выгляжу не так, как пару лет назад.
— А, я помню, у дорожных жандармов были модны усы и борода, — улыбнулась Сэт, — ешь, остынет.
— Примерно так… усы и борода, — ответил Кинт, пододвинул к себе тарелку и, не стесняясь, плотно так позавтракал.
Через полчаса повозка, которую поймал Кинт, остановилась у ссудной конторы. Этот район города сильно обеднел и пришел в упадок, даже возница артачился и поехал сюда только за пару лишних медяков. Но контора на месте, даже вывеска обновлена, только вот окна закрыты решетками из толстого железного прута, а не так как раньше — аккуратные деревянные ставенки. Дверь тоже окована железом, а на уровне глаз небольшое окошко с решеткой. Кинт осмотрелся, тротуары не чищены, из арки дома через дорогу «выползает» на мостовую замерзшая грязно–желтая лужа помоев. Но и здесь живут, кто–то куда–то бредет, пара пьянчуг пристроились у коновязи какой–то забегаловки и по очереди отхлебывают из мутного бутыля, закусывая лепешкой, которую старая кляча, запряженная в сани, то и дело норовит прихватить губами, за что каждый раз выслушивает о себе матерную тираду от собутыльников. Подойдя ближе к двери ссудной конторы, Кинт разглядел характерные сколы на камне стены вокруг окон. Контора явно подвергалась нападению, и вероятно не один раз, так как некоторые следы от пуль были замазаны и закрашены.
— Чего надо? — ответили из–за железной двери, когда Кинт в нее постучал.
— Управляющего надо, — в такой же манере ответил Кинт.
Дверь, лязгнув засовом, открылась, и здоровяк на две головы выше Кинта пробасил: