Второй был куда меньше, и участковый подумал: «Самка».
Звери почувствовали опасность и прибавили скорость. Разве могли они знать, что им не уйти от рождающей вихри машины? Не ведали они, что сидевшие в ней люди, не слишком надеясь на меткость стрельбы, в достатке запаслись патронами.
Загремели выстрелы.
— Дай мне! Мне дай! — кричал Олег Корниенко, нажимая на курок вверенной ему винтовки.
То ли оттого, что снайпером лейтенант ВМФ оказался самым что ни на есть никудышным, то ли оттого, что влил в себя слишком много спиртного, мерещилось Олегу, что все ему мешают, особенно стоявший рядом Гена. По каким-то одному ему ведомым причинам Корниенко-младший решил, что чем чаще он будет нажимать на курок, тем вернее достигнет результата. Олег вдруг забеспокоился, что муж Марины опередит его.
Последний, судя по всему, строил свои рассуждения подобным же образом и ни в какую не желал отставать от конкурента. В подобной обстановке попасть в бегущую мишень было бы затруднительно даже для снайпера. Оба стрелка палили почем зря, без всякого успеха.
— А, черт! — захрипел Олег, роняя запасной магазин, которым собирался заменить израсходованную обойму. Как ни пьян он был, как ни захвачен азартом охоты, все же сообразил, что за такую оплошность его по головке не погладят. — У нее прицел сбит, — крикнул он в глубину салона брату и попросил: — Дай автомат!
«А больше ничего не хочешь?» — хотел было ответить участковый, но неожиданно передумал и произвел обмен оружия.
Олег, бросив торжествующий взгляд на соперника, замерзшими пальцами перезаряжавшего ружье («Калашников» это вам не двустволка!), передернул затвор и, вскинув автомат, прицелился. С АКС у «морского волка» получилось еще хуже, чем с винтовкой.
Как раз в тот момент, когда палец Корниенко нажимал на спусковой крючок, чертов Гена выпалил из своей «берданки». Длинная очередь, конечно, ушла «за молоком». Второй раз выстрелить Олегу не удалось, впрочем, как и его сопернику.
— А ну вон отсюда оба, — раздался грозный окрик старшего лейтенанта. — Побаловались, и будет, хорош патроны тратить. — Прицел в порядке, придурок! — крикнул он прямо в ухо брату. — Плохому танцору… А ну свали!
Отогнав от двери незадачливых стрелков, которые нехотя, что-то бурча себе под нос (что именно, из-за рокота двигателя, свиста винта и завывания ветра разобрать было невозможно), выполнили приказ, участковый вскинул винтовку, тщательно прицелился и, задержав дыхание, нажал на курок.
Волк — будто кто-то невидимый, вынырнув из-под твердого, как рыцарский панцирь, наста, схватил его за передние лапы — упал, — несколько раз перевернулся через спину, но… поднялся и, волоча заднюю правую лапу, попытался продолжить движение на трех конечностях.