Двуликий бес (Космолинская) - страница 4

— Это не перчатка, — со вздохом сказал Фризиан, не отрывая взгляда от «стальной рукавицы». — По крайней мере, она не снимается.

— Найти бы тутошнего Фенрира, — сочувственно сказал Олаф, — да и дать бы ему промеж ушей!

Его слова вызвали во мне странное чувство отторжения. Но в конце концов, какие еще Фенриры? Временный эффект, все пройдет само. А мы все еще на своей родной станции. Мы были достаточно осторожны, чтобы сохранить главный ориентир и не оказаться где-то слишком далеко или в какой-то серьезной опасности.

— А на сколько мы обычно ставим таймер? — уточнил отец у Антеи.

— Больше чем на два часа еще не ставили, — ответствовала Антея.

— Хорошо, — одобрил отец. — Вряд ли за пару часов тут что-то случится.

— Очень на это надеюсь, — проворчал Гамлет и, обиженно посмотрев на боевой молот Олафа — наверняка он казался ему более достойным божественным атрибутом, раздраженно сдернул с головы венок, и бросил его в угол.

Я заворожено проследил за этим полетом. Было в нем что-то… неправильное?

Едва смятый венок коснулся пола, ударил гром.

Свет внезапно померк, все сооружение, как бы оно ни называлось, содрогнулось до самого основания, «до печенок», возможно, до корней Иггдрасиля, но каким-то чудом не раскололось. Я кинулся к ближайшему иллюминатору, отчего-то в полной уверенности, что некое космическое безобразие происходит вовсе не в коридоре. Увиденное меня захватило и потрясло — неожиданно — своей красотой.

За иллюминаторами сверкала радуга, казалось, наша станция парила в облаках среди этого переливающегося разноцветного сияния, да и сами иллюминаторы превратились скорее в широкие окна. Приглядевшись, я понял, что это даже не окна, повернул медную ручку, распахнул стеклянную дверь, не обращая внимания на чей-то крик сзади, и шагнул на балкон, будто сплетенный из ажурной бронзовой паутины, впустив в легкие окутавший меня ветер — ощутив пьянящее чувство, будто стоял на носу или мачте несущегося на всех парусах корабля. Радуга плескалась под ногами как море, над «морем» дул по-настоящему радужный бриз — наполненный смесью цветочных медовых ароматов и свежестью горного потока, будто под радугой бил гигантский водопад. На лицо и руки падали мелкие радужные брызги. Биврёст — радужный мост! Я посмотрел вверх, и все опьянение с меня будто сдуло ледяным порывом ветра. Небо над нами напоминало медленно кружащийся черный водоворот с алыми всполохами. Свинцовые тучи, больше похожие на черные скалы, завораживающе вращались. Разве тяжелым тучам не место скорее под нами, чем над нами? — попробовал мысленно запротестовать я, вспомнив какие-то законы природы из совсем другого мира. Но снизу еще лилось сияние, а вверху уже была тьма.