— Да, конечно, — неуверенно согласился Артур. — У тебя только мать?
— Мать и сестренка. Отец умер в том же сорок четвертом.
— Он служил у немцев?
Генрих не ответил — лишь плотнее сжал губы. В глазах загорелись злые искорки.
— Ты напрасно обижаешься, — примирительно сказал Артур.
— Может, я, действительно, зря остался? Меня, дурака, предупреждали…
— Ну, зачем же так? — с легкой досадой сказал Артур. — Ты умный человек и должен бы понять…
— Что именно? — Генрих по-бычьи наклонил голову. — Что мое место в прихожей? Не так ли?
— Глупости…
— Глупости? Хотел бы я посмотреть на тебя в моей шкуре. Когда существуешь не ты, а твоя анкета. Куда не сунешься, она впереди бежит. — Он нервно рассмеялся. — Лодка несчастная и та никому покоя не давала. Откуда, почему…
— А в самом деле, откуда?
— Во-во. И ты туда же.
— Да нет, просто интересно.
— Представь себе, ничего таинственного. После отца остались картины…
— Он что, художником был? — удивленно протянул Артур.
— Да. Ну, я в один прекрасный день и ухнул их какому-то меценату. По случаю купил эту посудину, хотел мозги проветрить… Спасибо, хоть Марцис не отвернулся. Мы с ним случайно на рынке встретились.
— Хороший ты мужик, Хенька, — неожиданно сказал Артур. — Только жаль — не каждый тебя сразу поймет.
— А мне легче от того, что я хороший? — смутился Генрих. — Вот и ты — почему остался? Один из всей семьи… Как вам всем объяснить, если отец с матерью и те не поняли. Ты видел, как она у трапа плакала? До последней секунды не верила, что я вернусь с вами. Ну, как им всем объяснить?.. Латыш я, понимаешь, латыш! И другой земли у меня нет!
В доме Артура из репродуктора лилась веселая музыка. И сам он, радостный, возбужденный, в белой майке, весело напевал, бреясь перед зеркалом. Раздался стук в дверь, и тут же, не дожидаясь ответа, в комнату влетела Илга — празднично нарядная, с букетом в руке.
— Поздравляю путешественника со счастливым прибытием, — с порога пропела она. — Перепугали нас всех… Как не стыдно! Мы тут тряслись от страха.
— Ага, тряслись. Значит, любите, — улыбнулся Артур, натягивая рубаху.
— Любим, — озорно ответила девушка и хозяйским жестом поставила цветы в вазу. — И даже заботимся. Приготовили вам настоящий пир по случаю возвращения. Так что собирайтесь скорее.
— Очень мило. Но я уже поел и, откровенно говоря, спешу по делам.
Артур озабоченно ходил по комнате, продолжая одеваться. Он не замечал, как у девушки обиженно вытянулось лицо, задрожали губы.
— Спешите? — пробормотала она.
— Да, — он достал из кармана какую-то бумажку. — На заводе ждут. А по пути еще на почту заскочить. Узнаете? Это же телефонограмма, которую вы мне принесли. Где она только не побывала со мной, в семи водах вымокла, а все равно адрес разобрать можно. Да я его наизусть знаю: Тагинская область, Верхнетачинский район… А вот тут не разберу… Буква «Т» или «Г»? Поглядите.