— Память? Козырев как-то странно посмотрел на нее сбоку. — Мы и живых-то поминаем по большим праздникам… — Досадливо крякнул. — Это вон для кого он всегда будет незатихающей болью, — Козырев кивнул в сторону Петра Никодимовича и Антонины Сергеевны. — Жалко мне их — старенькие, больные… А теперь совсем одни.
— Почему? — встрепенулась Марта — в ее глазах сверкали слезы. — Мы с Эдгаром решили навсегда здесь остаться. У нас ведь тоже никого нет на этом свете.
Артур, растерянный и понурый, сидел в колхозной конторе, безучастно слушая однорукого Тимофея. Председателю все казалось, что странный гость плохо его понимает, и он уже в третий раз рассказывал одно и то же. За окном ему заунывно аккомпанировал осенний ветер.
— Была она у нас, это точно… Работала. Ниче плохого сказать не могу, аккуратная женщина. А потом это, значит… пришла бумага из Москвы, из самого Верховного Совета. Мужик за ею приехал. Такой из себя серьезный, обстоятельный…
— Ну хотя бы, откуда он? Из каких краев? — спросил Артур.
Тимофей виновато вздохнул, досадливо загасил цыгарку — едкий махорочный дым густыми волнами плавал по комнате.
Леший его знает. Мужик и мужик. Я с ним и встречался-то всего ничего. Пришел ко мне в контору… И в тот же день отбыли. Знакомились, конечно, да разве упомнишь…
— Но он говорил что-нибудь? Неужели молча приехал, молча уехал?
— Почему? Говорил. Сказывал, что доставит до самого дома.
— Куда?
Тимофей тоскливо посмотрел в окно, за которым с назойливым скрежетом погромыхивала ставня, ничего не ответил.
— А старики, у которых она жила? Тоже без вести пропали?
— Как это пропали? — обиделся председатель. Я ж вам говорю, к сыну на Украину подались. Сын у них там женился.
— Где? — у Артура лопалось терпение. — Куда они подались?
Тимофей по-медвежьи сапнул, потянулся к кисету:
— Что верно, то верно. Дед Митяй, он этим никогда не баловался. Его заставить написать… Разве что случится. А вы Катерину, бригадиршу, не спрашивали? Может, она чего знает…
Артур досадливо отвернулся, и Тимофею стало совсем неловко — этот вопрос он задавал Банге тоже не в первый раз. Конечно, Артур спрашивал. И Катерину, и всех латышей, что проживали в деревне. Пожалуй, не было человека на этом таежном пятачке земли, с которым бы он не побеседовал. Даже Федьку, и того допытывал со всем пристрастием. Но все твердили одно: уехала в Латвию. В принципе, несмотря на несостоявшуюся встречу, Банга мог быть доволен: он нашел Марту, с ней все в порядке. Раз она вернулась домой, значит они, рано или поздно, найдут друг друга. Смущало иное: если Марта в Латвии, почему не дает о себе знать? Почему ни разу не объявилась в поселке?