Газета мне дает возможность жить в Петербурге и выполнять священные обязанности. Итак, я хотел бы быть издателем газеты, во всем сходной с “Северной Пчелой”; что же касается статей чисто литературных (как-то: пространных критик, повестей, рассказов, поэм и т. п.), которые не могут найти место в фельетоне, то я хотел бы издавать их особо, один том каждые три месяца, по образцу английских Review».
Письму этому предшествовали поиски сотрудника. Пушкин выбрал князя Владимира Одоевского.
Одоевский представил ему примерный план первого номера приложения к газете. Содержание приложения, которое они решили назвать «Летописец», было связано, разумеется, с направлением газеты.
«Чтобы начать с какого-нибудь определенного времени, я думаю, Александр Сергеевич, начать обозрение политики, наук и литературы с 3-го десятилетия 19-го века, т. е. с 1830-го года, и потому поместил в Летописце: 1-ое – Хронологическое обозрение сухое, по годам, политических происшествий с 1830 года; впоследствии мы можем издать его отдельною книжкою, которая могла бы быть приплетена к 1-й части хронологического обозрения происшествий с начала мира; я его составлю, а Погодину пошлем на ценсировку. 2-ое – общий взгляд на состояние наук и литературы в последние 4 года в Европе – 1-е, т. е. науки я могу сделать, 2-е – ваше дело. 3-е – общее, но подробное обозрение русских произведений в последние 4 года – это общими силами; хорошо приложить им и краткий каталог. 4-е – особенные статьи о некоторых более достопамятных произведениях, каковы, напр., “Черная женщина”».
Далее – стихотворения, повести и все, что не войдет в вышеупомянутые разряды. Заглавие «Летописца» может быть такое:
«Современный Летописец Политики, Наук и Литературы, содержащий в себе обозрение достопримечательнейших происшествий в России и других государствах Европы, по всем отраслям политической, ученой и эстетической деятельности с начала 3-го (последнего) десятилетия 19-го века».
План этот, безусловно, был результатом их предварительных обсуждений. И прежде всего, из него ясно, что разговоры о подобии «Северной пчеле» велись исключительно для успокоения правительства. Литературно-развлекательный характер приложений, который Пушкин обещал Бенкендорфу, совершенно не соответствовал реальным намерениям издателей.
Начать с того, что издатели собирались дать обозрение политических событий с тридцатого года. События эти, как мы знаем, были весьма красноречивы. И систематическое их изложение – само по себе – должно стать уроком. И вообще – задачей своей издатели явно ставили анализ всех важнейших процессов эпохи – политических, научных, литературных.