Лыков рассуждал вслух, а Прозоров слушал и комментировал.
– Вот смотрите, Владимир Алексеевич. Сбежавшие билетеры все жили в слободе. Только Лугвенев позволил себе номер в «Эрмитаже», а трое других снимали частные квартиры.
– Угу.
– Тело проститутки нашли на ярмарочной территории. А жила она в Кунавине. У содержательницы Рахиль Щавинской на Елизаветинской улице.
– Да, но мы не знаем, куда она убежала и где скрывалась до того, как была задушена.
– Не знаем, – согласился Алексей. – Но, судя по всему, жила где-то поблизости. Если человек напуган, его не заставишь вечером ехать через весь город и заходить в ивовые заросли.
– Пусть так.
– Наконец, этот загадочный «он», который не простит. Эксперты заявили, что найденные в шкафу у Лугвенева фальшивые билеты сами по себе стоят больше тысячи рублей. Бумага, типографская работа, доставка… Откуда у старшего билетера такие деньги? Оклад маленький, воровство еще не начало приносить доход. Кто-то его поддержал, выдал аванс. Кто?
Прозоров промолчал.
– Меня интересует Голяшкин.
На это главный сыщик лишь развел руками:
– В Кунавине заправляют татары. Эти ничего нам не скажут.
– Агентуры среди них нет?
– И никогда не было. Армяне есть, евреи, даже персы! Но не татары.
Лыков остерегся попрекать хозяина. Ведь так было и при них с Благово. Татарская среда абсолютно непроницаема для полиции. У них на все один ответ: «незнам»! Кроме того, Алексей здесь гость. Прикомандированный, который скоро уедет. Со своим уставом в чужой монастырь не лезут.
– А пришлите ко мне Германа. Вот полезный человек. Не думали взять его на службу? Знает уголовную среду, храбр, инициативен.
– На нем четыре судимости! – воскликнул коллежский регистратор. – Как Герман после этого может быть агентом? Только осведомителем.
– По вольному найму может, тут препятствий законом не предусмотрено.
– То законом. А попробуйте доказать полицмейстеру. Сами видели, как он относится к таким вещам. Методы у нас с вами бессовестные… А много ли он жуликов поймает со своей совестью?
Тут чиновник прикрыл рот рукой:
– Это без передачи, Алексей Николаевич!
– Конечно. Но Германа пришлите.
Вор пришел ночью, и опять в номер. Как он минует коридорных? Захочет что-нибудь спереть, и концов не найдешь.
– Михаил Мартынович, расскажи мне про Голяшкина.
– Купец второй гильдии, – усмехнувшись, ответил Герман.
– Ну а на самом деле?
– На самом деле «иван». Хозяин Кунавина и всей ярмарки. В смысле преступной ее части.
– Может он стоять за аферой с выставочными билетами?
– Если кто и может, так это он. Выставка, ваше высокоблагородие…